Жена напрокат

— Я не про здоровье спрашиваю. Я говорю про приступы внезапных капризов. И как долго они длятся? Мне кажется, что ты со мной потому, что на тебя нашла какая-то блажь или временный приступ под названием «хочу и вытворяю всё, что хочу».

— Ты ошибаешься, — сжал челюсти Даниил, управляя автомобилем.

Я замолчала на время и в очередной раз достала квитанцию об оплате, погладила её, свернула и положила обратно в сумочку.

— Я тебе всё верну. Как только найду работу, — пообещала я.

Даниил выматерился и ничего не ответил, молча управляя автомобилем. Потом он вклинил свой джип на свободное место на парковке.

Смоляков отстегнул ремень безопасности и развернулся меня к себе лицом.

— Послушай, Мышка. Я делаю это не потому, что жду от тебя возврата чего бы то ни было. Я не жду, что ты кинешься мне на шею и начнёшь расплачиваться лаской за помощь…

— Даже не думала! — гордо ответила я.

— Хорошо. Я хочу, чтобы бросилась ко мне на шею, чтобы приласкаться. Просто так. Без повода. Но я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной мне. Это не так. Ты мне ничего не должна. Я хочу улучшить твою жизнь и жизнь Мирона.

Я кивнула, понимая, что Даниила не переспорить.

Мне на самом деле безумно приятно, что он помогает.

Мне нравится, как Смоляков общается со своим сыном. Но я привыкла жить одна и тащить всё на себе.

Сейчас появился Даниил и начал решать проблемы и прибирать управление моей жизнью к своим рукам.

А я настолько не привыкла к мужскому плечу, что сначала таю от малейшего знака внимания, но потом ищу подвох.

— Чего ты боишься, трусливая Мышка?

— Тебя.

— Я такой страшный?

— Нет. Я боюсь того, что звезда наиграется и уйдёт. А после твоего ухода останутся чёрные дыры, как в космосе. Боюсь, что Мирон к тебе сильно привыкнет, а потом, когда ты уйдёшь, будет страдать.

— А ты, Настя? — спросил Даниил, жадно заглядывая мне в глаза.

Мне казалось, что он даже затаил дыхание, ожидая моего ответа.

— Я надеюсь, что я не смогу привязаться к тебе очень сильно, Даня, — уклонилась я от прямого ответа.

— Трусишка. Почему прямо не признаться, что я тебе нравлюсь и возбуждаю тебя?

Горячие пальцы сжали мои колени и медленно поползли под подол платья.

— Не надо, — слабо прошептала я, заворожённо глядя, как платье ползёт вверх, обнажая светлую кожу ног.

— Даже так?

Даниил силой развёл мои ноги в стороны. Совсем немного.

Но я почувствовала себя так, словно я сижу перед ним без трусиков, а ноги бесстыдно раскинуты в стороны.

Я невольно задрожала, чувствуя усиливающуюся пульсацию и горячую влажность между ног.

— Не надо… — едва не простонала я.

Но Даниил меня не послушал. Он начал целовать меня, обхватив одной рукой за шею. Пальцы второй руки медленно, но уверенно продвигались вверх по бёдрам…

57. Настя

— Даня, — прошептала я, пытаясь оттолкнуть мужчину. — Не надо… Здесь же людно. Мы на парковке.

— Успокойся, стесняшка. Я тебя просто целую. Один взрослый поцелуй, — убеждал меня, целуя, Даниил.

Невинный поцелуй? Как бы не так?

Целовался Даниил невероятно хорошо: его губы и язык в тандеме творили чудеса. Ощущение горячих мужских пальцев на бедре сводило с ума.

Ещё немного… Выше…

Большим пальцем Даниил надавил на клитор через ткань трусиков. Он медленно растёр его по кругу и усилил нажим.

Я невольно простонала и сама двинула бёдрами ему навстречу.

— Приподнимись, — простонал Даниил, просовывая пальцы под ткань трусиков. — О да… Голодная и мокрая девочка. Очень мокрая.

Его пальцы уверенно гладили влажные складочки. Тело начало дрожать от предвкушения. Возбуждение горячими волнами приливало к низу живота.

Под волшебным воздействием его пальцев я становилась податливой и мягкой, как влажная глина в руках умелого гончара.

Длинные пальцы Даниила уверенно разносили влагу по кругу, прежде чем нырнуть и начать двигаться.

Я громко застонала и широко распахнула глаза, испытывая невероятные чувства. Глаза Даниила сейчас мечут молнии.

Зрачки расширены. Он смотрит жадно и вбирает в себя все мои эмоции. Тяжёлое дыхание со свистом вырывается из его приоткрытых губ, находящихся очень близко от моих губ.

Я делаю последнее движение и сама начинаю целовать его губы, облизывая и посасывая их, как барбариску.

Даниил наталкивает пальцы на самые чувствительные точки, выбивая из моего тела судороги экстаза.

Каким-то чудом он знает меня уже так хорошо, что действует безошибочно: гладит, массирует, пощипывает или безумно быстро вдалбливает в меня свои пальцы. Он подводит меня к самому краю и… не даёт мне кончить.

Даниил отодвигается в самый последний момент, смотря на моё лицо. Он смотрит на меня, пьяно улыбаясь, замечая, как меня трясёт от нереализованного желания.

Я почти безумно мечусь и трусь сама о его пальцы, раскачивая бёдрами над мужской ладонью, уже влажной и скользкой от моей смазки.

— Что-то хочешь сказать мне? — прерывисто спрашивает он, начиная медленно-медленно двигать пальцами в податливой глубине. — Или о чём-то попросить?

— Да… Или нет…

Глаза закатываются от удовольствия. Я цепляюсь изо всех сил пальцами за широкие плечи Даниила.

— Да или нет? Так и не понял.

— Да-а-а-а-а…