Жена напрокат

— Думаю, нам нужно остановиться, босс. Я не хочу быть причиной чьей-то семейной трагедии.

— Она его не любит.

— Значит, она любит вас, Герман Игоревич?

— Естественно.

Вот так волшебство развеивается окончательно. Магия испаряется. Нет, ну это просто потрясающе! Вот это самомнение!

— И вы её подберёте, как огрызок с пола?

— Ни в коем случае, — усмехнувшись, — мне это не нужно.

— Они должны просто расстаться, и всё, — помогаю тритону.

— Они должны просто расстаться, и всё. Ну и наследство, — ухмыляется Белозерский.

— Я знала, что вы подлец, Герман Игоревич, но теперь понимаю, что исчадие ада.

Приносят еду.

— Приятного аппетита, Аня. Давайте делать вид, что вы ничего не знаете, и будем, как и раньше, радоваться жизни.

Думаю, Белозерский лукавит. Когда человеку всё равно, ему нет нужды устраивать для кого-то свадебный бал-маскарад, чтобы отомстить за отношения с родным братом. У всех есть свои истории, и у меня тоже, но всё равно грустно.

— Можно я поем, а потом вернусь в наш офис на такси?

— Как хотите.

Глава 23

Вначале думала опять увольняться. Но потом поразмыслила и решила идти до конца. Какая уже разница? Жребий брошен, планирую, как и прежде, изображать мебель и получить за это квартиру.

Закончив с приготовлениями, спускаюсь с крыльца моей родной хрущёвки. Местные бабки, заприметив возле подъезда крутую машину, повысовывались из окон и внимательно за нами наблюдают. Ох и разговоров будет! Мало того, что старая дева Анька туфли на каблуках напялила, так за ней ещё и рэкетир приехал. Никто же хорошее не скажет. Все решат, раз богатый, то явно бандит.

— Добрый вечер, — слышу голос тритона.

— Добрый вечер, — отвечаю безразлично и буднично.

На босса не смотрю, выбрав пятно на асфальте, поэтому могу лишь догадываться, как он реагирует. На мне новое жёлто-зелёное короткое платье с неоновым отблеском. Его выбрала моя пятнадцатилетняя сестра Таня. Она крутая и разбирается в моде. Платье сверкает, как космический костюм для межгалактических путешествий, местами напоминает лаконичные одеяния амазонок. Оголено одно плечо. Танюха уверила, что это наряд для прогулок, вечеринок и свиданий. Якобы он настолько эффектен, что гарантированно привлечёт внимание всех вокруг. Раньше я бы тянула его вниз и стеснялась, что оно яркое. Теперь я ощущаю себя совершенно опустошённой и измотанной. Лишённой энергии. Моя цель — квартира. Так что пусть тритон порадуется, что его невеста эффектная и запоминающаяся. Я нарочно не смотрю на Белозерского, но замечаю в окне авто Диму, он одобряет, демонстрируя поднятый вверх большой палец.

Хватит с меня этих игр. Мне всё равно, что думает босс о моём наряде, потому что теперь я знаю: он в принципе обо мне не думает.

«Вы попались под руку…» — записалось на подкорку и крутится там как заезженная пластинка.

Я решила молчать и быть его тенью. Пусть выпутывается сам. В конце концов, это его родственники.

— Виделись, Герман Игоревич.

— Немного провокационно для встречи с матерью, но не могу не признать, что вам идёт. Аня, вы отлично выглядите. Намного лучше, чем раньше.

— Благодарю.

Скажи он подобное ещё пару дней назад, я бы почувствовала дикое волнение, радовалась бы и дышала через раз, а теперь я словно тряпичная кукла. Сажусь на заднее сиденье. Слышу, как он захлопывает мою дверь. Обходит автомобиль, забирается с другой стороны.

— Что будем говорить? Мы так и не решили, — пытается завести беседу тритон.

— Говорите, что хотите, босс. Я кивну, где надо.

— Тоже верно, так безопаснее.

Он достаёт макбук, углубляется в работу. Кажется, тритону нравится такой расклад. Молчаливый манекен — идеальная женщина Белозерского.

Мы останавливаемся возле обычной многоэтажки, босс подает мне руку. Немного удивляет место, в которое мы приехали. Честно говоря, я думала, что мы отправимся в огромный частный дом. Но это квартира. Хочу спросить, но сдерживаюсь. Раньше бы, конечно, поинтересовалась, а теперь нет настроения. Какая мне, в самом деле, разница, почему его мама живёт в многоэтажке? Скорей всего, давно в разводе с папой. Да и дом всё-таки новый, с подземным гаражом, не чета нашей хрущёвке.

У неё длинные светлые волосы, шёлковое платье в пол терракотового цвета, яркий макияж и слишком открытое для её возраста декольте. Складывается впечатление, что одно время она была гламурной дивой, а потом папа тритона нашёл кого-то другого, и всё исчезло. Некогда красавица превратилась в обычную безработную бывшую жену бизнесмена. Откуда я знаю, что она нигде не работает? А чёрт его знает, просто чувствую.

Я ей сразу же не нравлюсь. С порога. Это видно по тому, как меняется цвет её карих глаз. Они капельку тускнеют и становятся хищными. «Моя мама очень ранимая», — странное у тритона определение чувствительности.

— Давайте знакомиться. Я его мама, несмотря на то что по нам и не скажешь, — смеётся, напрашиваясь на комплимент, ведёт сына под руку в зал, там нас уже ждут Гордей и Гавриил с супругами.