Жена моего брата

Неужели можно быть таким… жестоким демоном!

— Мне плохо… — сжимаю горло, пытаясь облегчить приступ тошноты.

Сдергивает с пуфика плед, закутывает меня, укладывает безвольную к себе головой на колени.

— Отдохни.

Всё расплывается.

Я проваливаюсь в полудрёму. Мне снятся кошмары.

Дагиев, Демид… Похороны деда.

Как в меня опять стреляют. В этот раз — Дэм. В самое сердце.

И когда я падаю, рассматривает меня с прохладным любопытством сверху. Присаживается.

— Убирайся, — сжимаются с отвращением его губы.

Поднимается.

— Макс, убери её!

Но на носилках почему-то несут его, а не меня. Я вижу, как с его кисти капает густая тёмная кровь.

Двери скорой открываются. Теперь опять на носилках я. Меня пытаются засунуть внутрь. Но ничего не выходит. Машина забита слитками золота.

В ужасе и истерике я просыпаюсь.

— Детка? — сгребает меня Родион. — Ты чего?

— К-к-кошмар… — возвращается заикание.

Оно иногда возвращается в такие моменты. Я чувствую себя маленькой беспомощной девочкой.

Родион отпаивает меня чаем, я чувствую в нем спиртное. Приносит какие-то успокоительные таблетки. Послушно выпиваю их. Хочу поспать без снов.

Через некоторое время наваливаются безразличие и тупняк.

Родион укладывает меня спать, притягивая к своему телу. Мне было бы неловко, наверное, если бы не было так всё равно.

— У нас все будет хорошо… — шепчет он. — Я люблю тебя.

Губы скользят по моей шее. В меня не входят его слова, я не могу почувствовать их. Но я чувствую кое-что другое.

Он стягивает с меня бельё. Наверное сейчас случится «мой первый раз».

Мне нестрашно. Бояться я уже давно научилась других вещей.

Правда, противно. И… больно. Но, зажмуриваясь, я позволяю ему сделать это.

Так уж вышло — он мой муж! Теперь будет так. Так надо.

Нет, я не представляю, что сейчас я с Демидом, нет. Такое я не хочу чувствовать с ним.

Благо эти мучительные движения во мне быстро заканчиваются.

Когда Родион уходит в душ, я сворачиваюсь, пытаясь абстрагироваться и забыть это. И представляю, что я дома.

Через некоторое время, сквозь сон, чувствую, как муж обнимает меня. И снова засыпаю глубже.

Сны становятся более мутными, обрывистыми…

— Золотинка… — тёплый шёпот.

Прочь!

Всё. Я уже в другой версии своей жизни.

Нужно быть сильной.

Глава 14. Удар в спину

Вена саднит, чувствую жжение лекарства. Я практически постоянно под капельницей. Дышать самому все ещё сложно. Но я решил, что достаточно уже коматоза. Нужно вставать, думать, решать, действовать.

— Отдыхайте… — поправляет медсестра дыхательные трубки.

Так себе отдых. Да и не время. Когда мне становится слишком больно, я почему-то вижу перед глазами два шрама Златы. Бедная моя девочка.

Сколько дней я здесь?

Периодически отрубает. В голове муть. Да и свет в интенсивной терапии не выключается. И я потерял счет времени.

Сегодня я должен встать. Но вместо этого опять уплываю.

Сны — каждый тяжелее предыдущего. В каждом — она.

Сегодня почему-то снится кладбище, кого-то закапывают. Мы оба в черном. Лицо Златы закрывает вуаль. Оглядываюсь: в небе вороньё, вокруг — не души.

Наклоняется, поднимает горсть земли и с грохотом кидает на крышку гроба.

Вздрагиваю.

Это оглушающий звук прямо над моей головой, будто я в гробу и…

— Кого хоронят? — спрашиваю я. Поднимает на меня расфокусированный взгляд.

— Нас…

В ужасе просыпаюсь. Судорожно дышу, нащупывая на груди ее лемби.

«С ней всё в порядке… в порядке с ней всё!» — как мантру талдычу себе.

Вырываю из вены иглу.

Хватит.

Медленно присаживаюсь, свешивая с кровати ноги. В глазах темно.

— Демид Альбертович… Вам ещё рано вставать, — неуверенный голос медсестры.

— Телефон мой где?

Вкладывает мне в руку.

— Охрана здесь?

— За дверью.

— Который сейчас час?

— Семь утра.

— Пора работать… — бормочу я.

Зрение потихонечку фокусируется.

Девушка молодая совсем. Испуганно смотрит на меня.

— Я врача позову.

— Не надо. Кофе мне… и сигарету.

— Да Вы что?! Какую ещё сигарету. Лёгкое же у вас…

— Тогда — просто кофе.

— Нет у нас кофе. Больница. Могу какао принести.

— Какао ты сама выпей за моё здоровье. Позови мне охрану. Пусть сгоняют за кофе.

Хреновенько, конечно.

Каждые десять минут тянусь за кислородной маской и делаю вдох.

Слишком большой рубец на лёгком. Сломанное пулей ребро в компании с ней разорвали там всё к чертям.

Врач уверяет, что дефицит кислорода со временем скомпенсируется.

— В целом, состояние удовлетворительное.

— А анализы?

Не успел я врачам тогда ничего сказать про свой возможный ВИЧ. Но перед операцией они и так делают эти анализы.

— И анализы.

— То есть, с моей кровью всё в порядке?

— Повышены тромбоциты. Но в нашем с Вами случае именно это Вас и спасло. Успели довезти до операционной.

— Мхм… — задумчиво хмурюсь я.

В целом, мой инфекционист предупреждал о таком сценарии, что антитела исчезнут.

После мучительной перевязки, пересаживаюсь в кресло. Делаю глоток горячего кофе и начинаю чувствовать себя человеком.

Измученным и больным, но все же человеком, а не куском фарша.

Выслушиваю все детали и рекомендации по своему состоянию. И нет, постельный режим мне не подходит.

День пролетает очень быстро.