Жена чародея (Чародей - 1)

Фал-Грижни оставался у постели жены, пока та не уснула, что, впрочем, произошло уже через несколько секунд. Затем он вернулся к себе и засиделся глубоко за полночь, предаваясь мрачным и зловещим раздумьям.

Верран проспала всю ночь и большую часть следующего дня. Солнце уже садилось, когда она наконец пробудилась окончательно. Все ее тело болело, и она испытывала слабость, однако голова у нее была ясной, а главное, Верран оказалась чудовищно голодна. Она поднялась, надела просторный халат, заказала себе обильный ужин и приказала слугам известить их господина о том, что она проснулась. Он сразу же к ней явился. Но за ужином он не притронулся к еде. Лишь смотрел не отрываясь на жену, пока ела она, и Верран видела, что он провел бессонную ночь. На лице у него было суровое, чуть ли не жестокое выражение, а его взгляд напомнил Верран о том, что перед ней чародей, которого многие считают сыном Эрты и называют царем демонов. Сейчас она поняла, почему его облик внушает людям суеверный страх. Верран и сама обнаружила, что не может выдержать этот взгляд. Опустив глаза, она занялась едой, однако почувствовала, что внезапно потеряла аппетит. Но голос мужа, когда он обратился к ней, прозвучал не слишком грозно:

- Расскажите мне обо всем, что случилось. Верран рассказала об анонимном письме, с помощью которого ее выманили из дворца, о своей поездке к пирсу Дестула, об убийстве Сприла и о своем собственном похищении.

Фал-Грижни особенно насупился, когда она поведала о верзиле с фонарем, от удара которого она лишилась чувств, однако спросил он лишь об одном:

- Вы его узнали?

- Нет, он был в маске, как и все остальные. Но его голос показался мне знакомым. И я уверена в том, что узнаю его, как только услышу снова. Хотя, надеюсь, этого никогда не случится.

- А вам не хочется отомстить, мадам?

- Мне хочется обрести покой.

- Такой вещи, как покой, не существует.

- Но это же не может быть правдой, Террз! И прошу вас, не говорите этого. Я не хочу рожать ребенка в мир, в котором идет вечный бой!

- С этим решением вы, пожалуй, несколько опоздали, - ответил он с легкой улыбкой, которая только подчеркнула общую мрачность его лица. Однако мы отвлеклись. Расскажите мне побольше о людях, похитивших мою жену и убивших моего слугу.

- Я... я даже не знаю, что вам сказать. Верзила наверняка был у них самым главным. Он отдавал приказы, он разговаривал с остальными высокомерно, а они подчинялись ему, не задавая никаких вопросов. Строго говоря, обращаясь к нему, они говорили "ваша милость". Кем бы он ни был, этот человек ненавидит вас и радуется, когда может причинить вам боль. - Фал-Грижни кивнул. - Вы его знаете?

- Я подозреваю, кто это может быть, однако у меня еще нет доказательств.

Поглядев на него, она почувствовала, что от него исходит безграничное могущество.

- Сейчас, когда я вернулась домой, кажется просто невероятным, что кто-то осмелился на такое пойти.

- Во второй раз они не осмелятся. Что еще вы можете припомнить?

Она рассказала ему о корабле с его невероятной роскошью, таинственной музыкой и загадочными узниками, оплетенными живыми веревками.

Именно описание корабля развеяло последние сомнения Фал-Грижни и в то же время вызвало у него гнев, ничуть не менее опасный из-за того, что он решил до поры до времени не давать ему волю.

- "Великолепная", - сказал он.

- Не понимаю.

- Вас удерживали на борту венеризы "Великолепная", принадлежащей герцогу Повону. Все, о чем вы рассказываете, свидетельствует об этом: бессмысленная роскошь, музыка, истощенные узники, жизненная энергия которых служит этой яхте горючим. И именно на "Великолепной", спроектированной и построенной Глесс-Валледжем, он и смог образовать защитный экран, прибегнув к собственному могуществу в рамках Познания. На личной венеризе герцога!

Верран постаралась обдумать услышанное.

- Значит, вы предполагаете, что его высочество мог участвовать в моем похищении? - спросила она после некоторой паузы.

- Это более чем возможно.

- Но я не могу в это поверить. Тогда оказалось бы, что его высочество уголовный преступник. А он ведь - государь всего Ланти-Юма! Нет, это не может быть правдой.

- Более того, я почти не сомневаюсь, что мужчина в маске, похитивший вас и поднявший на вас руку, - Хаик Ульф. Начальник герцогской гвардии!

- Но гвардейцы герцога подчиняются закону.

Верран по-прежнему не могла поверить собственным ушам.

- Гвардейцы герцога подчиняются только приказам герцога, мадам. Неужели вы еще не поняли этого?

- Я никогда не усматривала в этом никакой разницы. И не хочу ее видеть! Герцог властвует в Ланти-Юме, а Ланти-Юм - это мир, в котором мы живем. Если наш правитель никуда не годен, более того, преступен... - Она не закончила фразу, а затем продолжила, подбирая слова с особой тщательностью: - Если закон, под властью которого мы живем, не имеет никакого значения и такой вещи, как правосудие, просто не существует, тогда... тогда все вообще бессмысленно. Тогда... в мире нет ни порядка, ни разума. Нам не на что опереться. Тогда нет ничего, кроме... хаоса!