Железом и кровью

Глупым оказалось другое: мой страх выглядеть смешным. И когда что-то серое выпрыгнуло из темноты и сбило меня с ног, обдавая лицо смрадным дыханием хищника, мне уже было не до этого.

Боролись мы в полном молчании: зверь, морды которого я никак не мог рассмотреть, даже не рычал, всё пытаясь вгрызться мне в горло; а я от натуги, схвативший руками челюсти его огромной пасти, только сопел.

Мохнатая лапа встала на мою грудь, а вторая размашисто съездила по животу. Благо эльфийский акетон выдержал (я надеюсь, что выдержал — проверять не было времени). Сильно толкнув зверя ногами в грудь, мне наконец-то удалось освободиться.

Кувырком назад я поднял себя на ноги и выхватил мечи.

Передо мной стояла рысь. Но огромная, просто гигантская.

Она нетерпеливо била хвостом, уставившись своим немигающим гипнотизирующим взглядом. В пламени костров, её шкура переливалась рыжеватыми сполохами.

— Бернар! Стояна! — крикнул я, но никто из них даже не пошевелился. — Ребята!

Мне показалось, что рысь даже усмехнулась, как человек.

Она наклонила голову, оценивая степень риска, и одним махом преодолела расстояние разделявшее нас.

Мечи рассекли воздух, где секундой раннее была голова рыси, и в то же мгновение в плечо вонзились когти, сбившие наплечник. Я упал на колено и вовремя отмахнулся фальшионом: кошка рванулась вперёд, но завидев несущийся меч, отпрянула в сторону.

— Бернар! — крикнул я, но словно в пустоту. — Стояна! Мать вашу, вы что оглохли?

Я перешел в атаку. Рысь медленно отступала, скалясь и выбирая момент для прыжка. И я дал ей этот момент, заваливаясь влево.

Зверь прыгнул и… захрипел.

— Вот тебе… с-с-сука! — бросив торчать в груди сакс, я сосредоточился и, сделав полный оборот, снёс рыси голову.

Её тело сделало последний шаг и рухнуло в пыль.

Снести голову одним ударом: вот это я дал!

Дышать было тяжело: грудь вздымалась, но ей словно не хватало воздуха.

— Эй! — заорал я, собираясь силами. — Сони!

Бернар и Стояна вскочили. Они быстро сориентировались и подбежали ко мне.

— Ты ранен? — спросила девушка.

— Не знаю. Может быть…

Тело все болело. Бернар помог мне добраться до площадки и скинуть акетон.

Рысь Стояны подошла к валяющейся голове и зашипела на неё.

— Не нравится зверь, — усмехнулся я, ойкая.

— Вроде ничего страшного, — после осмотра сказал Бернар. — Синяки да ссадины. Ты чего же сам?

— Да я вас звал. А вы как сурки: спите — ничего не слышите.

Стояна взяла за загривок голову чудовища и притянула нам.

— Ого-го! Ничего себе… Хозяйка Леса.

— Да, — согласился со мной Бернар. — Кстати, смотрю, что обезглавливание становится твои «коньком».

Шутка была мрачная, но сейчас мне она показалась весьма смешной. Нервно хихикнув, я попытался самостоятельно одеться.

Стояна взяла шест и, заострив его с одной стороны, насадила голову гигантской рыси.

— Как думаете, — всё ещё охая, спрашивал я, — что это за тварь такая?

Бернар ничего не ответил. Он присел у одного из костров и, молча, подбрасывал ветки. Стояна водрузила шест у самого периметра площадки и долго стояла, уставившись на голову зверя.

— Что-то не так? — спросил я её.

— Странно, — как всегда в своей манере ответила она. Её разум словно был настроен подмечать нечто необычное. — Странно, что она выбрала тебя… Опять ты…

Повернувшись ко мне, девушка пристально уставилась на меня. Под её взглядом я почувствовал, что краснею.

— Да мало ли… так вышло…

Лепет из моего рта полился сам собой.

— Сначала тот краб… теперь… Меня всё терзала мысль, что я никак не могу найти выход и вожу вас по кругу, словно впервые в лесу. А ведь это всё ты, Бор…

Стояна повернулась к Бернару за поддержкой.

— Может, ты нам что-то не договариваешь? — спросил тот. — Ведь действительно, над тобой как будто… висит знак Смерти… Как же я раньше его не видел…

И когда Бернар поднялся, я успел заметить на его запястье тонкую сеть каких-то узоров.

«Пикуаж? Татуировка? Он некромант!» — я напрягся.

В памяти вдруг чётко проявилось: надменный эльф, одетый в элегантную куртку цвета вороньего крыла, а рядом нескладная фигура человека из племени Зэм. Они о чём-то тихо переговаривались и вдруг повернулись ко мне, тихо замершему у мерцающей зелёным светом стены. На руках эльфа чётко были видны синеватые линии загадочных рисунков.

— Не надо его трогать! — предупредил эльфа восставший из племени Зэм.

Эльф послушно, хотя и нехотя, опустил трость и… видение пропало. Но в памяти осталось, что эльфа назвали магом Смерти.

— Проклятая Искра, — сказал я.

— Что «Проклятая Искра»? — приблизился Бернар.

— Я встретил её на берегу, недалеко от места кораблекрушения. Она бросилась за мной, но мне удалось уйти… А потом… потом был краб.

Эльф рассмеялся. Впервые за всё время знакомства с ним, я увидел его таким.

— Теперь много становится на места. А я-то думаю, почему гибберлинги разбились! Да и кому-то же надо было Светоч оберегать. Вот откуда здесь такие чудовища. Ты, Бор, засунул свой нос туда, куда непосвященным и заглядывать нечего.

— И кто же это всё сделал? Джуны?

— Нет, не они… Тролль в горах, рысь в лесу, кстати, непролазном, краб на берегу. И всё это, чтобы никто не сунулся туда.