Железный шериф

Шанаги очень хорошо запомнил разговор с Маккарти. В тот день он в раздумье остановился на углу. Да, он не был фермером, однако на Западе тоже есть города, и если он туда отправиться, то со своими знаниями и умением может стать важной птицей, такой же важной, как Моррисси, а может и еще важнее.

Он покрутил эту идею в голове и решил, что она ему нравится.

Что это за город, про который он недавно слышал? Сан Франциско? Говорят, там нашли золото.

Может быть... Он подумает.

Через два дня Шанаги подошел к Моррисси. - Мистер Моррисси, у вас есть для меня какая-нибудь работа? Я имею в виду постоянную работу.

Моррисси перекатил во рту сигару и сплюнул. - Есть. - Он помолчал. Ты стрелял когда-нибудь?

- Из ружья? - Шанаги покачал головой. - Нет, не стрелял.

- Можешь научиться. У меня есть тир. Человек, который там работал, спился. Научишься стрелять - будешь получать одну пятую с выручки. Моррисси снова замолчал. - Попытаешься воровать - я с тебя шкуру спущу.

- Я никогда ни у кого не воровал, - запротестовал Шанаги.

- Это я знаю, мой мальчик. Это я знаю. Я давно к тебе присматриваюсь. Честные люди в наше время - редкость. Таких среди моих немного.

Моррисси вынул из кармана листок бумаги. - На, возьми. Пойдешь по этому адресу. Я пошлю в тир человека, который научит тебя стрелять. Тренируйся, сколько угодно, а когда научишься, будешь выигрывать деньги у клиентов.

Тир находился в Бауэри среди дюжин других подобных заведений, лавок ростовщиков, низкосортных гостиниц, танцевальных залов, салунов и дешевых магазинчиков. Недалеко от Принс-стрит стоял "Оперный дом" Тони Пастора, а ниже по улице - "Старый театр Бауэри". Между ними толпились всевозможные надуваловки и обдуваловки, целая армия шулеров, попрошаек и карманных воришек, готовых обобрать любого зазевавшегося прохожего.

Одни выстрел стоил пять центов. Тому, кто попадет в десятку три раза подряд, полагался приз: двадцать долларов. Мишенью служил жестяной трубач, если ему в сердце попадала пуля, трубач выдавал из своей трубы ужасающее сипение.

Шанаги нравились шум и суета. Он познакомился со многими жуликами, а с некоторыми даже здоровался. То же самое относилось и к девушкам, которые прохаживались по улице.

На третий день утром в тир вошел старик. Он был худым и жилистым, с седыми волосами и холодными серыми глазами. - Сколько стоит выстрел?

- Пять центов. Приз двадцать долларов, если попадете в десятку три раза подряд.

Старик усмехнулся. - Сколько раз я могу выиграть двадцатку?

Шанаги хотел было ответить: "Столько, сколько попадете", но веселый взгляд старика насторожил его. - Один раз, - сказал он, - если попадете три раза.

- В соседнем тире мне позволили выиграть три раза, - сказал старик.

- Девять раз подряд? - Недоверчиво хмыкнул Шанаги. - Вы шутите.

Старик взял револьвер и выложил на стойку три пятицентовые монеты.

- Я готов, молодой человек. - Он выложил еще пятнадцать центов. Револьвер заряжен шестью патронами? - спросил мягко, и прежде чем Том успел ответить, нажал на спуск. Первая пуля попала в трубача, который издал пронзительный звук. Несколько человек обернулись в их сторону. Старик немедленно выстрелил снова - еще один сигнал трубы.

- Теперь, - сказал он, - я выиграю деньги себе на завтрак.

Казалось, не глядя на мишень, он всадил три пули прямо в десятку. Вот. Я забираю твою двадцатку.

Шанаги расплатился, а вокруг них уже собиралась толпа.

- У вас слишком большие мишени, мальчик. Сегодня я заработал самую легкую двадцатку в жизни! - Он обратился к собравшимся зевакам: - Не понимаю, как ему удается получать прибыль с этого заведения. Это самая легкая двадцатка, которую я заработал! - Человек повернулся и подмигнул Шанаги. - Когда мне опять понадобятся деньги, я вернусь, сынок.

Люди сгрудились вокруг стойки, желая заработать. Больше часа он был занят тем, что перезаряжал ружья и раздавал их клиентам. Лишь однажды зазвучал горнист, и уличный мальчишка выиграл призовой нож. Работа кипела, но Шанаги в мыслях возвращался к старику... Он ни разу не видел, чтобы кто-нибудь так стрелял - вроде бы даже не целясь. Старик просто взглянул на мишень и выстрелил... Это было неправдоподобно.

На третий день тот же старик вернулся в тир и подошел к стойке, когда вокруг никого не было.

- Привет, сынок. У меня кончились наличные.

Шанаги, который вдруг обнаружил, что старик начинает ему нравиться, сказал: - Я ждал вас раньше.

- Да? Так вот, сынок, нельзя убивать гуся, который несет золотые яйца. Все, что мне нужно, - это деньги на пропитание, а вы, ребята, можете мне их дать. Чтобы жить так, как меня устраивает, мне надо двадцать-тридцать долларов в неделю, а я могу заработать их за один раз. В Бауэри четырнадцать тиров, я захожу в каждый тир один раз в две недели. Но на сей раз мне срочно нужны наличные. - Он помолчал. - В соседнем тире мне не пришлось даже вытаскивать револьвер. Там знают, что я смогу это сделать, поэтому мне просто заплатили.

- Но я так не сделаю, - усмехнулся ему Шанаги. - Мне нравится смотреть, как вы стреляете. Никогда в жизни не видел, чтобы так стреляли.