Железный шериф

- Нас всех что-нибудь волнует, мэм. Всех. - Шанаги помолчал, потом продолжил: - Мэм, вы можете мне помочь.

Жена Карпентера была приятной, симпатичной женщиной. Если бы кто-то спросил ее, чем она занимается, она бы ответила "домохозяйка" и была бы горда этим.

- Вы знаете жителей этого города, а я здесь еще чужой. Во всяком случае, женщины более восприимчивы. В городе что-то происходит. По-моему, кто-то хочет украсть деньги, которые привезут в город для уплаты за скот и расчета с ковбоями. В банде собрались чужие люди, но мне кажется, что в деле замешан кое-кто из горожан. В таком маленьком городе мало секретов, и я просил бы вас подумать над тем, что я сказал. А пока я поищу вашего мужа. Если он вернется, дайте знать Гринвуду.

- Вы ему доверяете? Он же владелец салуна.

- Я никому не доверяю. Даже вам. Но по-моему, Гринвуд честный человек.

- Многие честные люди соблазняются деньгами. Для кого-то их нужно побольше, для кого-то поменьше, вот и вся разница. Последний год муж работал очень много и заработал семьсот долларов. Это достаточно хорошо. Вряд ли мистер Холструм или мистер Гринвуд заработали больше, поэтому я представляю, что такое двести пятьдесят тысяч долларов.

- Мэм? Большую часть своей жизни я общался с преступниками, но честные люди, которых я знал... Не думаю, чтобы кто-нибудь их них продался даже за большую цену. Мне не верится, что ваш муж польстился бы на нечестные деньги.

Она хотела повернуться, но задержалась.

- Шериф, кто та молодая женщина, что живет в отеле? Она часто ездит верхом.

- Она говорит, что ищет землю под ранчо. Они с отцом хотят купить здесь землю. - Он помолчал. - Но живет она не в отеле.

- Не в отеле? А где же?

- не имею понятия, мэм. Она всегда аккуратна, ее одежда не пыльная, всегда свежая и чистая. Но живет она не в отеле.

Холструм стоял за прилавком своего магазина. Он, близоруко щурясь, посмотрел на Шанаги и улыбнулся. - А вы зашли в мой магазинчик, шериф? Что я могу для вас сделать?

- Я ищу Карпентера.

- Карпентера? Нет, по-моему, сегодня я его не видел. - Он махнул рукой. - Но кто знает? Мы видимся часто, а один день так похож на другой. Он не в кузнице?

Шанаги покачал головой. Ему нравился магазин и приятный запах сухих продуктов, ветчины, свежеотрезанных кусков жевательного табака, новой кожи седел и уздечек и кофе из кофемолки.

- Иногда, шериф, мне кажется, что вы слишком уж беспокоитесь. Когда придут люди Паттерсона, поговорите с ним, может быть он вас послушает.

- Может быть. - Том выглянул в окно на пустынную улицу. Дунул ветер, закрутил пыль, затем осторожно опустил ее на дорогу. Шанаги подошел к огромной круглой головке сыра под стеклом, поднял ее и, отрезав для себя кусочек с края, подошел обратно к прилавку.

- Наверное мне надо уехать в Нью Йорк, - пробормотал он. - С тех пор, как я здесь появился, думаю не о себе, а о других. Я становлюсь мягкотелым.

- Наш городок маленький, - согласился Холструм. - И развлечений маловато.

- Откуда вы родом, Холструм? Из такого же городишки?

- С фермы, - ответил тот. - На ферме я родился. На ферме жил. Я работал, много работал - утром, днем и вечером, и всегда думал о местах, где живется лучше, чем на ферме. Думал о женщинах, о мягких, теплых, прекрасных, надушенных женщинах. На ферме я не видел таких женщин. Моя мама умерла прежде, чем я запомнил ее лицо. Остались одни мужчины. Отец заставлял нас работать. Мы только и делали, что работали.

- Поэтому вы перебрались на Запад?

- Я работал на барже, потом приехал в Чикаго и опять работал. Скопил немного денег. Я всегда обращал внимание на обеспеченных людей и всегда им завидовал. Я старался попасть туда, где бывали они, и смотрел на них. Это богатые люди. Их женщины мягкие и теплые, и когда они выходили из карет и проходили мимо меня, я чувствовал запах их духов. Поэтому я сказал себе, что когда-нибудь...

Он прервал себя. - Мальчишеская глупость, вот что это. Теперь у меня есть хорошее дело. Скоро я буду богатым человеком.

- Что случилось с фермой? И вашими братьями, которые там остались?

Холструм пожал плечами. - Отец умер. Ферму поделили на пятерых. А братья мои хорошо преуспели. У одного магазин, как и у меня. У другого банк.

Шанаги доел сыр. - Если бы вы остались, то могли бы стать банкиром. Но вы бы не увидели всего этого. - Он взмахнул рукой.

Холструм пристально посмотрел на него. - Мне все это не нравится. Когда-нибудь я открою большое дело в большом городе. Вот увидите.

Шанаги усмехнулся. - И быть может найдете надушенную женщину... или уже нашли?