Железные ягоды (СИ)

  Железные ягоды рябины и серебряные тыквы на медном подносе жизни под золотым колпаком неизвестности.

   Погода совсем простыла. Дождь льет не переставая. Небо как будто порвалось и вываливает из себя на уже остывшую землю то стены из крупных тяжелых капель в течении нескольких минут, то моросит многочасовыми мелкими осколками.

   Я - великан. У меня большие тяжелые руки, длинные крепкие ноги и массивная голова. В целом, я где-то раза в три больше среднего человека. Этого конечно не видно, и лишь иногда боковым зрением очень немногие замечают мой необычный рост, но посмотрев на меня вновь, понимают, что им просто показалось. Сила которой я обладаю, тоже превосходит средне-человеческую, поэтому приходится аккуратно здороваться и не выказывать ее при некоторых ситуациях. Есть еще небольшая проблема в мой жизни с людьми, я почти не сплю. Наш сон это как один долгий продолжительный зевок, минут на пять. Его мне достаточно для того чтобы полностью восстановиться для следующих пяти - семи дней. Сначала думал, что я один такой, но когда выпустился из интерната, я встретил еще одного великана, который мне все объяснил. Друг друга мы видим и можем взаимодействовать помимо речи еще и передачей напрямую в голову образов и звуков. Жизнь наша весьма продолжительна по меркам людей и составляет в среднем лет триста. Мы прибываем в какой-то другой мерности, которая очень рядом с миром людей и преломляясь, наши тела входят в него обычными человеческими размерами. В связи с этим мы видим и мир людей и наш мир, в котором существуют такие сущности, которые не пребывают в этом.

   Мои родители были кукольниками. Они вместе с сестрой погибли в автомобильной катастрофе при очередных гастролях. Вся их жизнь прошла на колесах небольшого микроавтобуса, в котором они спали, ели, делали кукол, декорации и репетировали. Я был совсем мал когда это случилось... меня спасла люлька, накрепко привязанная к каким-то уголкам и внутри проложенная множеством одеял и подушек, а сверху укрытая прочной сеткой.

   Я помню все с самого рождения, это еще одна наша особенность. Люди думают что это страшно помнить все, но на самом деле это очень удобно, достаточно только сосредоточиться и все всплывает в мельчайших подробностях. Можно копаться там где тебе хочется и выискивать то, на что раньше не обратил должного внимания.

   Родился я где-то в середине дня, когда солнце заливало поляну, где вся семья расположилось видимо для очередного пикника. Помню, что какой-то большой жук смотрел на меня, лежащего между грудей матери и о чем-то тихо стрекотал. Помню, что птицы пели взахлеб, перебивая друг друг друга. Я так же ярко помню и все остальные дни до настоящего момента. Иногда, проскальзывают в памяти те дни, которые мне только предстоит пережить, это происходит крайне редко, но воплощаются они в полном соответствии с тем что я видел. Не правильно как-то говорить "помнить то что будет", но выходит именно так.

   После аварии меня отдали в приют для малышей в городе Белозерске, где я провел все свое человеческое детство. Лет через пять пребывания в интернате ко мне стало с каждым восходом солнца приходить новое имя. Оно полностью соответствовало этому дню и меня как бы охраняло от всяческих напастей. Я рассказал об этом нашей воспитательнице, она была доброй милой женщиной, но не смотря на это она не поняла меня полностью и поэтому мне пришлось года два наблюдаться у различных психологов и психиатров, которые нашли у меня целый букет различных неврозов и, как им казалось, успешно их лечили. Через год таких мытарств я понял, что нужно молчать о том что происходит с тобой и поддакивать при терапевтических разговорах, чтобы все успокоились и оставили меня в покое.

   За все время в интернате мне удалось сблизиться и подружиться только с одним ребенком. Он не был великаном, напротив, он был очень маленького роста. На его голове всегда белело облако редких, похожих на пух волос. Все, и нянечки, и воспитательницы, и учителя звали его исключительно Петюшенькой. Всякий раз когда его вспоминаю, вижу маленького тщедушного мальчика на немного кривых тощих ногах, обутых в сильно поношенные сандалики или ботинки. Он был очень обаятелен и умен, мы в свободное время подолгу сидели вместе в спальне, где он рассказывал мне какие-то совершенно невероятные сказки, которые придумывал сам. Его голос проникал в самое сердце, зачаровывал его и казалось, что все рассказанное проносится перед твоими глазами.