Желание леди

Он подошел к окну и взглянул на звезды. Ее звезды. Как она могла так уйти из его жизни? Конечно, он злился, наговорил Фелисити отвратительных вещей, но они были сказаны в порыве, а потому их можно простить, если не забыть. Он извинится, когда встретится с ней. Многословно извинится. Может быть, даже будет унижаться, признает и другие свои ошибки. Она сказала, что уйдет из его жизни. Но она ведь это не всерьез? Это было сказано от злости и обиды. Она просто не могла заявить всерьез, что оставляет его. Нет, конечно, нет. Как она могла?

Вдруг его как громом поразило.

Он не дал ей повода остаться! Господи, что он наделал?

Он злился, и не без оснований, но он не хотел, чтобы она ушла. Если честно, все, что он делал за прошедшие недели, имело явно выраженную цель расстаться с ней. А теперь, когда он наконец-то осознал, что в ней заключено все то, что он когда-либо желал, он достиг своей цели.

Найджел направился к двери и остановился. Нет. Он понятия не имел, куда она отправилась, и очень сильно сомневался, что она вернется в его дом. В их дом. Она могла поехать к своим родителям, к леди Килборн или в любое другое место. Вечер слишком поздний, чтобы рыскать за ней, переезжая от одного возможного пристанища к другому. У него умная жена. Если она не пожелает быть найденной, он не сможет ее найти.

Он опустился в потертое мягкое кресло и закрыл лицо руками.

Он потерял ее, и именно тогда, когда по-настоящему нашел. Именно тогда, когда наконец-то пришел к пониманию того, что она заполнила в его жизни пропасть, о существовании которой он не знал. Она дополнила его, а он и не представлял, что нуждается в дополнении. Как можно было ее отпустить?

Искать ее сегодня бесполезно. Лучше подождать до утра. Нужно продумать, что ей сказать, как убедить ее вернуться. Это непросто. Она была так решительно настроена. Он оскорбил ее. И теперь надо все исправить.

В том-то и была вся ирония. Найджел Кавендиш, у которого никогда не было недостатка в женском обществе, теперь оказался не нужен единственной женщине, которая была ему нужна. Никогда он не бывал в такой ситуации. У него был небольшой опыт по части извинений и совершенно никакого опыта в таком важном вопросе. У него только один шанс.

Найджел поднял голову и уставился на мерцающие звезды, осуждавшие его. Фелисити пожелала его, и он появился. Теперь он понял, что она имела в виду, когда сказала, что поверила из-за него в волшебство и судьбу. Конечно, это была ерунда, по сути, всего лишь совпадение. Пусть так, все это странно, и этого достаточно, чтобы поверили даже самые большие скептики.

Найджел понимал, что будет не так уж легко пожелать возвращения Фелисити. Придется понести наказание за грехи, но, может быть, можно попросить хоть немного помочь?

– Если бы ты была так добра… – Какой абсурд. Он глубоко вздохнул. – Я вел себя как идиот и, может быть, потерял самое лучше, что было в моей жизни. Мне понадобится помощь. – В голосе появилась нотка беспомощности. – Я не знаю, что делать!

Он заставил Фелисити поверить в волшебство и судьбу, он должен найти способ рассказать ей, что и она заставила его поверить во все это. В судьбу, в волшебство, но более всего – в любовь.

Найджел смотрел на звезды, надеялся и молился, что они как-то помогут ему найти ответ. Звезды поблекли, уступив место рассвету, а он продолжал неподвижно сидеть, подыскивая нужные слова. Он обдумал и отмел множество вариантов и тысячи слов, но не нашел ни одного подходящего. Даже когда поднялось солнце и рассвет сменился утром, Найджел все еще не придумал, как вернуть жену. И пытался не обращать внимания на мысль, приходившую несколько раз перед рассветом и укрепившуюся при свете дня.

Может быть, ей будет лучше, если он не будет пытаться вернуть ее?

Может быть, она была права, когда сказала, что совершила ужасную ошибку? Как бы сильно он ни был теперь убежден, что она его женщина, может быть, он не ее мужчина? Она сказала, что ей нужен человек, который хотел бы дать ей столько же счастья, сколько она хотела бы дать ему. Найджел никогда не считал себя эгоистом, напротив, он всегда считал себя великодушным. Однако считал ли он чувства Фелисити, ее желания, ее потребности превыше своих? Чем больше он раздумывал о том времени, которое они провели вместе, тем тяжелее становилось у него на сердце. С самого начала учитывались только его чувства, его желания, его потребности. Мог ли он сделать Фелисити счастливой? Имеет ли он все еще право на попытку?

У него не было ответов на эти вопросы. Он лишь испытывал сильную боль, распространявшуюся от сердца. Сознание мучила лишь одна мысль: если он по-настоящему любит Фелисити, то должен ее отпустить.

За спиной открылась дверь. Не оглядываясь, он знал, что это Мэдди. Он уже давно ожидал ее появления.

Найджел тяжело вздохнул:

– Мэдди, я знаю, не надо ничего говорить. Я просто глупец. Самый глупый из всех. Я не знаю, что делать. Я не знаю, что мне следует сделать.

– Найджел. – Голос сестры прозвучал как-то странно и напряженно.

Найджел повернулся и взглянул на нее. Сестра была бледна, в глазах – ужас.