Жду тебя

Мои мысли понеслись в заданном направлении. Секс. Настоящий секс с настоящим проникновением.

О боже, мне самой не верилось, что я такое придумала. Может, было какое-то ненастоящее проникновение, мне не известное? Пожалуй, что и так. У нас с Кэмом было все, кроме секса. Чего мы только не вытворяли друг с другом, но секс? Самого акта пока не было, хотя вчера ночью – когда мы якобы мешали спать Олли, – все к этому шло. Но в последний момент я почему-то запаниковала и по привычке ограничилась минетом.

И не то чтобы он жаловался или его что-то не устраивало, но я сама уже хотела взять новую высоту в наших отношениях. К тому же я, наверное, была единственной двадцатилетней девственницей на кампусе, и как долго мог ждать Кэм, пока я созрею? Мы были вместе уже четыре месяца, а по мужским меркам – тут как с возрастом у собак, – это было, считай, четыре года.

Предвкушение уже разливалось мурашками, но и тревога нарастала ледяным комом в груди.

Кэм обнял меня за талию, стащил со стула и пересадил к себе на колени. Наша троица уже давно перестала обращать на нас внимание, но за соседними столиками многие обалдели и откровенно разглядывали нас.

Кэм, ничуть не смущаясь любопытных глаз, откинул голову назад и хитро улыбнулся мне.

– Ну, что скажешь?

– Глядя на вас, сладкая парочка, уже слюнки текут, – вмешался в наш разговор Джейкоб. Мы оба посмотрели на него. – Если ты не прогуляешь искусство и не сбежишь с ним, я тебя отшлепаю.

– Ну, разве после этого я могу сказать «нет»?

Мне оставалось лишь надеяться, что, когда дойдет до дела, я смогу сказать «да».

* * *

Кэм действительно был необыкновенным.

Я даже не знаю, как ему удавалось постоянно удивлять меня своей чуткостью, да и как вообще можно было сочетать в себе столько достоинств? А еще я не понимала, почему мне понадобилось столько времени, чтобы разглядеть это в нем.

Когда я вышла из кампуса, он встретил меня у моей машины и увлек к своему внедорожнику.

– Что мы делаем? – спросила я.

– Увидишь.

Его загадочная полуулыбка действовала на меня магически. И только когда мы выехали на трассу 170 и я увидела указатель, до меня дошло, куда мы едем. Взволнованная, я так резко повернулась к нему, что едва не задушила себя ремнем безопасности.

Кэм рассмеялся.

– Мы едем в Вашингтон? Неужели?! – воскликнула я, подпрыгивая.

Он хитро покосился на меня.

– Может быть.

– И мы пойдем в Смитсоновский институт, да?

– Вполне возможно.

Я все никак не могла успокоиться.

– Почему? – вырвалось у меня. – То есть я имею в виду, ты же говорил, что история навевает на тебя скуку, тогда почему?

– Почему? – Он снова засмеялся, поправляя бейсболку. – Я обещал тебе, что съезжу с тобой туда, но мне не удалось это в твой день рождения, так я подумал, почему бы не сделать это сегодня?

Почему не сегодня? Я обожала в Кэме эти экспромты, без оглядки и утомительного планирования. Он жил настоящим, буквально здесь и сейчас, и ничто его не сдерживало, даже ошибки прошлого, потому что он давно уже перешагнул через них и пошел дальше.

Возможно, потому что он оценил свой поступок и его последствия. Пусть для этого понадобились долгие недели депрессии, алкоголя и душевных мук, но он пришел к согласию с самим собой.

Я уважала его за это.

Мы провели остаток дня в музее, переходя от экспоната к экспонату. Кэму, казалось, было гораздо интереснее прикасаться ко мне и украдкой целовать, чем разглядывать артефакты, но меня это вполне устраивало. Я вспоминала целующиеся парочки, которые то и дело попадались мне на глаза в прошлый раз, и сознавала, что теперь я одна из них. Это было так естественно, так правильно. Мы были такие же, как они, и я упивалась этой мыслью.

Было уже поздно, когда мы вернулись домой, и, поскольку в четверг никаких занятий не было, в нашем распоряжении была целая ночь. Все еще возбужденная нашей спонтанной поездкой, я насыпала вонючий черепаший корм в маленькую миску и поставила ее в домик Микеланджело.

Когда я закрыла крышку террариума, Кэм подошел сзади, положил руки на мои бедра. Он повернул меня к себе, и я встала на цыпочки, коснувшись его губ нежным поцелуем.

– Спасибо тебе за сегодняшний день, – сказала я, обвивая руками его шею. – Это было просто замечательно.

– Я же говорил тебе, что моя идея гениальная.

– Они всегда гениальные.

– Черт возьми. – Он округлил глаза, изображая крайнее удивление. – Ты наконец-то признала это?

Я усмехнулась.

– Может быть.

– Ну-ну, как же. Ты всегда знала, что мои идеи – все в десятку.

– Если по шкале от одного до ста, то да.

– Ха-ха. – Его руки скользнули вверх, к моим грудям. – Угадай? У меня есть еще одна идея.

– Что-то связанное с яйцами?

Глубокий смех вырвался у Кэма, и он крепче стиснул мои бедра, прижимая к себе.

– Нет, обойдемся без яиц.

Я догадывалась, в чем дело, и в животе заныло.

– Неужели?

Он покачал головой.

– Но обещаю, что это будет так же вкусно.

Мои щеки горели, и я отвернулась.

Его губы повторили мое движение, не отрываясь от моей щеки.

– Только ты, я, кровать и минимум одежды.

Мурашки побежали по моей спине.

– Прямо сейчас?