Жажда странствий

— Но ведь я живу именно так, как мне хочется. А вы нет, вы стремитесь к иному. — Он говорил так ласково, его сильная рука бережно держала ее руку. Она не могла не согласиться с ним и медленно наклонила голову. У нее нет своей жизни, есть только долг и обязанности по отношению к людям, которых любит, но стремится к иному.

Одри задумчиво улыбнулась ему, понимая, что между ними возникла дружба, которая продлится много-много лет.

— Вы правы, и не в моих силах что-то изменить, во всяком случае, сейчас. Я могу только радоваться, что судьба подарила мне такой щедрый подарок — лето здесь, с Ви и Джеймсом, но скоро я вернусь домой.

— А там, дома? Сколько еще лет своей жизни вы готовитесь принести в жертву?

— Как сколько? Всю. Любовь не делят на части.

Да, это он понял, когда пытался спасти Шона, потому-то и боялся теперь полюбить самозабвенно — a tout jamais, как говорят французы. Ведь тогда надо будет отдать всего себя без остатка. Пятнадцать лет он жил, не привязываясь прочно ни к кому, и вдруг встретил женщину, которая понимает тончайшие движения его души, как он понимает ее. Странно, очень странно.

Он ее не искал и, если говорить правду, вовсе не уверен, что хотел найти, — может быть, когда-нибудь потом… И тем не менее — вот она, сидит перед ним, и ее медные волосы ярко сияют в лучах поднимающегося солнца.

— Не знаю, почему мы встретились с вами именно сейчас, но мне кажется, я в вас влюбился.

Меньше всего на свете она ожидала такого признания, ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

— Я… мне… я… — Так и не найдя слов, она смотрела ему в глаза. Конечно, он все понял из ее рассказов о Харкорте, об Аннабел, о дедушке, о страстном желании увидеть мир, жить полной жизнью, быть свободной, заниматься фотографией… Понял ее смутную, почти забытую мечту — поделиться с кем-то всем, что ей так дорого, встретить человека, который разделил бы ее мысли и желания… Что же, вот он, этот человек, перед ней, их пути сошлись на несколько дней или часов. — ..Мне кажется, я тоже, — с изумлением прошептала она, чувствуя впервые в жизни свою полную беспомощность. Одри чуть качнулась навстречу ему, он обнял ее и так крепко прижал к себе, что у нее перехватило дыхание. Его губы коснулись ее волос. Не было ни малейшего сомнения в том, что их поразила одна и та же стрела.

Он улыбнулся и поцеловал ее в губы сначала с нежностью, какой никогда не испытывал ни к одной женщине, потом со все большей и большей страстью…

Нет, это поистине безумие. До вчерашнего дня они вообще не знали друг друга, и вдруг сейчас она осознала, что влюблена в него.

Они медленно вошли в дом. Он положил руку ей на плечи и погладил пальцами загорелую шею. Одри чувствовала, что ее жизнь вдруг переломилась, прежнего никогда больше не будет.

— Одри… — Они стояли возле дверей ее спальни, и он с нежной улыбкой смотрел на нее. — Одри, ведь мы так с тобой похожи. — Он никогда не встречал женщины, подобной ей, никогда не надеялся, что встретит.

— Да, это удивительно. — Ив самом деле, произошло чудо, но как несправедлива жизнь! Перед ней мужчина, в котором воплотилось все, что она ценит выше всего на свете, и тем не менее через несколько дней они навсегда расстанутся. — Сколько вы еще пробудете здесь, на мысе Антиб? — прошептала она, собрав все свои силы.

— Постараюсь как можно дольше.

Они все смотрели в глаза друг другу. Наконец она молча наклонила голову и скользнула к себе в спальню.

Глава 6

Минула еще одна неделя безмятежного покоя, Чарльз все медлил с отъездом.

Одри и Чарльз почти не расставались с Ви и Джеймсом, и все же каждый день находили возможность побыть наедине.

Она обычно шла фотографировать, а Чарльз незаметно увивался за ней.

Одри наводила объектив своей «лейки» на какой-нибудь старинный дом в Изе, небольшом, затерянном в горах селении, а он замирал рядом, не спуская с нее восхищенного взгляда. Чарльз уже видел сделанные ею фотографии и понимал, какие чудеса творит она своей маленькой «лейкой».

— Послушай, Од, что, если нам вдвоем сделать какую-нибудь книгу?

Одри еще дважды щелкнула затвором, потом резко обернулась, и не успел он глазом моргнуть, как она сфотографировала и его тоже.

— Чарльз, ты всерьез?

С тех пор как он приехал, она просто расцвела. Стала более женственной и какой-то безмятежной, во взгляде появилось новое, не свойственное ей прежде выражение. Леди Ви, оставаясь с глазу на глаз с мужем, все время заводила разговор о Чарльзе и Од. Джеймс неизменно отвечал, что ничего из этого не выйдет — Чарльз не из тех, кто спешит связать себя брачными узами, он и сам все время твердит об этом. Да и то сказать, его образ жизни никак не вязался с такой перспективой. Однако Джеймс не отрицал, что Чарльз увлечен девушкой. А леди Ви, так та полагала, что он просто без ума от Одри.

— Конечно, всерьез. У тебя первоклассные фотографии.

Мне далеко до тебя, моя писанина куда хуже.

— Что-то не верится!

«Экий скромник», — подумала она с улыбкой.

— Ну что, позавтракаем?