Жажда странствий

Даже в этот момент им с трудом верилось, что все это происходит наяву и Этот человек дает им аудиенцию. Генерал Роммель говорил о довоенной Германии и восторгался фюрером, похоже, он обожал его не меньше, чем супругу Люси. Чарли записывал слова генерала, из которых явствовало, что он — вояка до мозга костей. Он любил летать, с огромным интересом изучал Африку, хотя успел увидеть еще очень мало. Африканский корпус, заметил он, будет весьма важным и действенным инструментом армии фюрера. Произнеся эту фразу, генерал протянул руку к фотоаппарату Одри. Ее встревожил этот жест.

Отдавая генералу фотоаппарат, она лихорадочно припоминала, нет ли на нем какого-то знака, который мог выдать их. Нет, вроде бы они самым тщательным образом проверили все перед отъездом из Каира. Ни спичечных коробков с наклейкой, ни фирменных бланков каирского отеля, ни ключей от номера, ни, Боже упаси, — английского паспорта Чарли (он спрятал его под коврик, на котором стоял письменный стол) — ничего этого у них с собой не было.

Одри следила, как генерал берет ее фотоаппарат.

— Что-нибудь не так? — спросила она, и сердце у нее бешено ударилось о ребра.

— У меня точно такой же. Только я пользуюсь другими линзами. — Генерал пружинисто повернулся. — Сейчас я вам покажу его.

Двумя быстрыми шагами он пересек комнату, открыл ящик стола и извлек оттуда три фотоаппарата, точно таких же, как у Одри, правда, с другими линзами. Одри спросила, как он ими пользуется. Они поговорили об этом несколько минут: он объяснил, почему пользуется этими линзами и для чего ему нужны три фотоаппарата, а не один. Он увлекался фотографией, и сам с удовольствием позировал, когда Одри навела на него объектив фотоаппарата, в то время как Чарли задавал генералу последние вопросы.

— Вы еще услышите о подвигах Африканского корпуса, друзья мои, — сказал он им на прощание.

— Не сомневаюсь. — Одри одарила его милой, почти искренней улыбкой.

Когда они выходили из отеля, Одри взглянула на Чарли.

Это невероятный успех, и они оба были под сильным впечатлением от этой импровизированной встречи.

— Это может показаться ужасным, но он мне понравился.

— И мне. — Его поразила открытость генерала. Конечно, он и словом не обмолвился о планах военных действий Африканского корпуса, но по поводу всего прочего был словоохотлив.

Испытывать ненависть к Роммелю после такого интервью было просто невозможно. Что называется, из первых уст они теперь знали об основных его привязанностях: он обожал свою жену, армию и фотоаппараты (скорее всего именно в этой последовательности). Он был военным до мозга костей.

Вернувшись в отель, они сложили вещи, расплатились и поехали в порт, Чарли решил, что возвращаться в Каир сухопутным маршрутом опасно — лучше нанять небольшую рыбачью лодку. В поисках ее они провели несколько долгих часов, наконец им удалось столковаться с хозяином суденышка, согласившимся подбросить их в Александрию за бешеную сумму. Они отчалили на заходе солнца. Чарли обнял Одри за плечи, он молил Бога, чтобы Роммель ничего не заподозрил и не послал за ними погоню. Но даже если и пошлет, думал Чарли, никакого криминала нет в том, что они плывут в Египет. В конце концов, они же американские корреспонденты, погоня за «жареным» — их ремесло. Чарльз вспомнил, что генерал даже не поскупился на похвалы в адрес Одри: «Так далеко от дома уехала, в такое опасное место попала, — сказал он, — такая милая молодая женщина! Просто молодчина».

На обратный путь у них ушло три дня. В Александрии они наняли джип, доставивший их в Каир. И когда наконец они увидели отель «Шепард», он показался им миражом в пустыне.

Одри принялась визжать от восторга, а в отеле она обняла Чарли, от возбуждения захлебываясь смехом.

— Получилось! Получилось!

Чарли попросил поубавить восторги, но сам находился в таком же приподнятом настроении и через час вместе с Одри направился к генералу Уэйвеллу. Они задержались в номере лишь для того, чтобы принять душ, переодеться и извлечь из тайника под ковром паспорт Чарли. Им до сих пор не верилось, что они взяли интервью у Роммеля.

Уэйвелл играл в гольф в спортивном клубе «Регира» и явно обрадовался появлению Чарльза, хотя появление Одри несколько озадачило его. Чарли сразу признался, что Одри вместе с ним ездила в Триполи Уэйвелл побагровел, его отнюдь не обрадовало сообщение Чарльза. Но вот Одри протянула генералу две фотопленки и посмотрела ему в глаза.

— Сэр, мне кажется, вам должен понравиться отснятый материал.

Генерал перевел взгляд с нее на Чарльза:

— Я и не подозревал, что вы работали в паре, Паркер-Скотт.

Чарльз хотел было ответить, что и сам был удивлен, обнаружив это, но промолчал, решив, что генерал не оценит по достоинству его шутку. Они проследовали за ним в его персональную комнату, он запер дверь и повернулся к ним, — Ваше счастье, что оба уцелели. — — Он с упреком посмотрел на Чарли. — Немцы могли взять ее заложницей, если бы усомнились в вашей версии.

В этот миг Чарли был готов задушить Одри, но ограничился тем, что сокрушенно склонил голову.

— Сэр, мы все узнали.