Жажда наслаждений

Она почувствовала, как напряглось его тело, и она еще плотнее сжала губы на его головке, рыча, как щенок с костью, не желая расставаться с соблазнительным кончиком.

— Открой шире рот…

Теперь он был доведен до отчаяния. Ей было интересно узнать, что же он станет делать, он, не тратящий попусту своего семени. Он целиком был в ее власти, ей принадлежала вся длина его члена до последней доли дюйма, и ей очень нравилось ощущение власти над ним.

— Открой рот…

Он действительно изможден, с сочувствием подумала она. У нее самой отняло очень много сил продолжительное сосание с прежней энергией. И он становился все более раздраженным. Он хотел кончить, и она решила, что теперь, когда она разобралась, где находится источник мужской силы, она может позволить ему кончить» аз! Власть;. Ее власть.

Она глубоко вдохнула, немного округлила рот и позволила ему войти глубже. Намного больше дюйма, больше, чем она могла представить, что он захочет вставить в ее рот.

— Моя сучка… — прошипел он, откинулся назад и выплеснул свое семя в ее открытый рот.

Она не справлялась с потоком; сперма капала у нее изо рта, текла по подбородку, по груди, по корсажу. Семени было так много, что оно могло покрыть все ее тело и его тоже. А он все продолжал кончать, и кончать, и кончать, как будто и не собирался останавливаться, да она и не хотела, чтобы он останавливался.

Затем неожиданно все прекратилось. Полностью.

— Мое семя становится тобой, — произнес он, приподняв ее голову и размазав эякулят по ее щеке. — Ложись.

— Конечно…

Выражение его лица не допускало ни малейшего сопротивления.

— Ложись. Поверь, у меня осталось достаточно сил для того, чтобы обслужить тебя, моя дорогая любительница секса.

Он уложил ее на кровать, задрал платье и сорвал с нее нижнее белье. Затем раздвинул пальцами ее половые губы и, наконец, с силой вошел и плотно прижался лобковыми волосами к ее нежной коже.

— Именно сюда мужчины любят извергать свое семя. — Он повел бедрами. — Сюда.

Он прижался еще сильнее.

— Ты так и не смогла меня окончательно иссушить. — Он был целиком внутри ее. — Ты думала, что знаешь, чего хотят мужчины, чего им нужно… Но ты не… — он терял контроль, — знала всего…

Она была слишком страстной, желанной и горячей. С таким потрясающе нежным ртом.

— Моя ле… — И тут он взорвался, словно вулкан, извергая все, что у него оставалось, в самую глубину ее тела.

Глава 5

— Элизабет!!

Она замерла. Она совсем немного отошла от комнаты Николаса, еле успела привести себя в порядок, высохнуть. Она все еще чувствовала его вкус во рту, ее тело до сих пор содрогалось от его яростного оргазма.

И тут появился Питер, как раз в том месте, где она бы не хотела, чтобы ее кто-нибудь видел. В том месте, где она не должна была находиться.

Она медленно обернулась, пытаясь взять себя в руки.

— Питер, слава Богу, Питер!..

Он схватил ее за руку и притянул к себе с лестницы, ведущей вниз.

— Неужели я видел тебя выходящей из комнаты этого мужчины? Ты там была?

«Да, я была там. И не просто была. И в доказательство оставила там свое разорванное нижнее белье. Ах! Нужно успокоиться. Я всего лишь обслужила пенис того мужчины. И все. Но, слава Богу, Питер даже не знал, что Николас был у себя в комнате», — мысленно разговаривая с собой, она ответила Питеру лаконично:

— Да.

Питер определенно решил, что она последовала его совету обыскать комнату Николаса. Очень хорошо! Тогда ей не придется ничего ему объяснять.

— Пойдем в мою комнату. Расскажи мне, что ты там обнаружила. Шшш… здесь ничего не говори. — Он взял ее за руку, и они на цыпочках спустились с лестницы и направились в семейное крыло здания.

Прозвучал гонг, зовущий на ленч.

— Значит мы опоздаем, — тихим голосом проговорил Питер. — Пусть думают что угодно. Пойдем… — Он открыл дверь своей спальни, втянул ее туда и обнял.

Ей снова было так приятно. Он держал ее, обнимал, гладил по спине, и она не желала думать о том, что происходило еще менее двадцати минут назад и о том, что подумает Николас, если кто-либо из них опоздает.

В любом случае она может объяснить ему, что обучалась тому, как привлечь и удержать Питера.

— Ну… скажи мне… — прошептал Питер.

— Я бы рада была что-нибудь рассказать. Я ничего не нашла. И мой отец ничего не нашел. — А теперь начиналась ложь. — Если в той комнате что-то и есть, то оно слишком хорошо спрятано.

— Я знал, я предполагал, что он бродяга и он что-то скрывает. Вот и доказательство. И я считаю, что мы должны установить наблюдение за его дверью, до тех пор пока не прибудет нотариус.

— Питер… не беспокойся, пожалуйста.

— Элизабет, подумай, кто этот человек?

У нее учащенно забилось сердце. Было слишком поздно думать. У нее уже было письмо от мистера Гиддонза.

— Бумаги могли быть у кого угодно. Кто угодно мог фальсифицировать личность, — продолжал Питер. — Кто угодно мог войти в дом и заявить, что он Николас Мейси.

Если так, то она заключила договор с дьяволом. Пришедший не Николас Мейси. Тогда он был частью какого-то искусного заговора.

Но сейчас не хотелось ни о чем думать.

— Питер… а мы можем не говорить про него?

Он снова погладил ее по спине.