Жажда наслаждений

Там их ждала заранее приготовленная двуколка, так что через десять минут они покинули земли Шенстоуна, а через двадцать уже стояли перед дверями церкви.

Здесь их приветствовал викарий Бристоу:

— Дети мои.

Он помог Николасу, все еще страдающему от боли, вылезти из двуколки.

— Пойдемте.

Они вошли в дом, где их ждала его жена.

— Батюшки, Николас выглядит не совсем здоровым.

— Бумаги подготовлены? — спросила Элизабет, отметая в сторону все возражения.

— Да, конечно. Садитесь. Выпьем чаю. Ты подпишешь здесь, здесь и вот здесь. Николас, ты проделаешь то же самое. А вот и чай.

Жена викария поставила перед Николасом поднос, и викарий налил чай.

— От него ты себя почувствуешь лучше. После церемонии мы заверим все свидетельскими подписями, как положено. Ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы стоять? Не хотите ли пройти в церковь?

— Нет. Ваша комната вполне подойдет, — проговорил Николас, оглядываясь на побеленные стены и удобную мебель. — Прекрасно подойдет.

— Тогда будьте добры встать передо мной, — сказал викарий. Они встали перед ним: Николас в своем строгом черном костюме, а Элизабет в черном платье, отделанном бархатом. В нем она вполне могла пойти на прогулку. Церемония венчания началась.

Элизабет схватила Николаса за руку, когда викарий предложил им повторять за ним слова клятвы:

— Я беру тебя, Николас… — С этими словами она надела ему на палец кольцо.

— Я беру тебя, Элизабет… — Он проделал то же самое.

— …пока смерть не разлучит нас…

— …пока… смерть не разлучит нас…

— А теперь я объявляю вас…

Затем миссис Бристоу сказала:

— Вы можете поцеловать невесту.

Николас положил Элизабет руки на плечи и заглянул в глубь ее глаз.

Снова Элизабет.

Теперь она получила именно то, что ей было нужно, использовав небольшой шантаж, как в свое время поступил и он.

Он легко поцеловал ее в губы. В ее прекрасные лживые губы.

Затем они подписали необходимые бумаги, записали жену викария в качестве свидетеля, их имена занесли в церковный реестр, они выпили еще по чашке чая, а затем миссис Бристоу принесла поднос с хересом и пирожными, как и говорила Элизабет.

— Поздравляю, — сказал викарий, поднимая бокал с хересом. — Лучше и быть не могло. Кроме, конечно, семейной свадьбы… Но, полагаю, у вас не такие уж и многочисленные семьи. Твой отец, Элизабет?

— Он на какое-то время уехал в Лондон. — Ложь легко сорвалась с ее языка.

— Я имел удовольствие знать твоего отца, — обратился викарий к Николасу.

— Разве?

— Милый, немного безрассудный молодой человек. Уехал в Россию, если я не ошибаюсь? Мы, знаете ли, лишились деревенского врача. Но… ты ведь родился там?

— Да. — Николас явно выглядел не в своей тарелке.

— Я всегда считал, что было большим позором, что Уильям и Ричард отстранились друг от друга.

— Такое случается, — произнес Николас.

— Однако все вернулось на круги своя. Ты вновь в Шенстоуне, там, где и должен быть. И по великой мудрости Господней Элизабет теперь с тобой.

— Я очень рад, — сказал Николас, осторожно взглянув на Элизабет. — И тому, что вы были так добры и настолько быстро организовали церемонию.

— Элизабет дала мне понять, что церемония должна быть проведена безотлагательно, поэтому я поспешил удовлетворить ее пожелания, как, надеюсь, и твои.

— Конечно же, — проговорил Николас, прожигая взглядом Элизабет. — Думаю, нам пора ехать, Элизабет?

— Да, Николас. — Такого покорного тона он от нее еще не слышал.

Конюх викария подогнал двуколку, и они сели в нее.

Викарий сжал руку Элизабет.

— Удачи, моя дорогая. Бог в помощь.

— Так что такого ты сказала викарию, отчего он решил, что бракосочетание необходимо организовать немедленно? — спросил Николас. — Или я должен догадаться?

— Полагаю, ты можешь догадаться, — защищаясь, ответила она. — Но я не говорила никаких конкретных слов.

— Понятно. — Ему было ничего не понятно, кроме того, что своим маленьким шантажом Элизабет смешала все карты, и теперь у его врага было две мишени вместо одной. — Интересно, как они отреагируют, когда мы им расскажем?

— Не могу дождаться, чтобы увидеть их лица. После твоих рассказов о поисках жены…

— Я перепугал их всех до смерти.

— Только моего отца.

— Теперь он ничего не получит, — сказал Николас спокойным голосом, за которым угадывалась с трудом сдерживаемая ярость.

Глава 20

Ее отец чуть не прыгал от радости.

— Дорогая моя девочка, я не думал, что ты серьезно отнесешься к моей идее, — вполголоса проговорил он, когда они все сели в библиотеке. — Ты должна быть мне благодарна.

— Я вышла замуж совсем по другой причине, отец.

Он не обратил внимания на ее замечание.

— Но ты же вышла замуж, вот что главное.

— Конечно же, — Питер произнес вслух то, о чем все думали, — ты не должен нам ничего объяснять, но после всей нервотрепки с поисками жены, я думаю, мы вполне заслуживаем объяснений.

Элизабет беспомощно взглянула на Николаса.

Николас осмотрел комнату. Враг был здесь.

Фредерик, выглядящий слишком счастливым.

Минна, как всегда, смущенная. Виктор, как обычно, с выпивкой в руке. Питер, с каменным лицом сидящий у камина.