Жажда наслаждений

— Мы обыскали его комнату. Ты была права. Там ничего нет. Ни одной зацепки. Он чертовски умен, Элизабет, чертовски умен; трое мужчин не смогли его удержать; трое мужчин не смогли найти у него в комнате ни волоска. Поэтому визит нотариуса представляет для нас особую важность. Нельзя допустить, чтобы Николас увиделся с Гиддонзом до того, как тот переступит порог дома. Поэтому ты должна занять его до прибытия Гиддонза. Я встречу его на станции и привезу сюда. И тогда… тогда, моя дорогая Элизабет, ты узнаешь правду, и мы решим, что будем делать.

Занять Николаса. Ей совсем не хотелось видеться с Николасом, тем более водить его по дому и занимать его. После предыдущей ночи она не хотела проводить ни минуты в его обществе. Предыдущая ночь стала рубежом, темным и запретным.

Ей казалось, она до сих пор могла чувствовать жемчужину, спрятанную глубоко внутри ее; могла ощущать его жар, энергию… темную, как ночь… мимолетную, как сон… Воспоминание возбуждало страсть, желание, наслаждение.

Мужские фантазии сталкивались с жестокой реальностью.

Теперь она уже знала достаточно. И он наверняка получил свое. Она больше не нуждалась в его «уроках».

Возможно, после приезда Гиддонза и подписания бумаг она сможет уехать в Лондон и найти место в новом обществе. Вместе с Питером они составили бы звездную пару, которой самой судьбой было предначертано воссоединиться после долгих лет разлуки.

Такова была ее мечта. Ее фантазии, не имеющие ничего общего с реальной жизнью в Шенстоуне и грядущими переменами.

Однако ей еще оставалось закончить некоторые дела. Она дала указание, чтобы поднос с завтраком отправился наверх, в спальню Минны, распорядилась насчет обеденного меню и пополнения запасов; проверила список домашних дел на следующую неделю. Нужно было отполировать все медные и серебряные предметы, а также мебель в спальных комнатах, протереть хрустальные люстры в холле, бальной комнате и столовой, сменить постельные принадлежности в каждой спальне, протрясти покрывала, заново набить подушки. Когда в Шенстоуне были гости, такая работа слуг производилась практически ежедневно.

Слуги вынесут ковры на открытый воздух, выбьют и проветрят; натрут полы, прочистят мраморные камины, сведут пятна и грязь с мебельной обивки.

Со следующего дня все обязанности такого рода лягут на Николаса, и ей уже не нужно будет знать о ходе выполнения работ.

Черт побери. Она даже не думала, как будет ей не хватать хозяйских хлопот. Она любила Шенстоун и заботилась о нем. На протяжении семи лет замужества Шенстоун давал ей кров, комфорт. Управление домом помогало ей не сойти с ума.

Как теперь она могла расстаться с ним?

— Ты готова для нашей экскурсии? Внезапно раздавшийся за спиной голос заставил вздрогнуть.

— Ты слишком легко возбуждаешься, — сказал он, и тембр его голоса придал словам несколько иное значение.

— Чепуха, — бодро сказала она. — Я просто задумалась. Ведь мне так много надо тебе поведать о том, как управлять Шенстоуном.

— С удовольствием послушаю. Давай начнем с фойе перед входом. У меня так и не было возможности по-настоящему осмотреть мой дом.

— Как скажешь, — сухо сказала она. Его дом. Шенстоун принадлежит ему…

Они проследовали из столовой в холл, который вел к лестнице. Здесь располагался главный вход, обозначенный длинной ковровой дорожкой. На противоположной стене висели две картины в позолоченных рамах, с потолка свисала великолепная люстра, а в изгибе лестничного колодца находились старинные часы, равномерный ход которых Элизабет всегда ощущала, как биение сердца.

Затем они проследовали в гостиную, длинную комнату прямоугольной формы, обставленную во французском стиле и занимающую всю ширину дома. Здесь группками были расставлены небольшие диваны и столики. Далее они прошли в основной зал с расписанными фресками стенами, полированной мебелью из красного дерева и обеденным столом на пятьдесят мест. Оттуда — в библиотеку с темно-зелеными стенами, книжными полками до потолка, массивным столом и стеклянными дверями, выходящими на террасу. Затем они вернулись в небольшую столовую, где на стенах были развешаны картины. Далее они перешли в кабинет с камином и стенами, обшитыми панелями, обставленный удобными диванами и маленьким столом у окна, идеально подходящим для написания писем и различных бумаг.

Поднявшись по лестнице, они заглянули в каждую из спален, прошли по коридору, одолели еще несколько ступенек, ведущих в гостевое крыло, оказались еще в одном коридоре, откуда спустились в бальный зал с расставленными около стен позолоченными стульями. Здесь находились мраморный камин под потолок, возвышение в дальнем конце для оркестра и передняя с маленькими столиками и стульями для закусок. Над залом располагались комнаты прислуги, а еще выше — чердак, забитый ненужной мебелью, трубами, картинами, ящиками с бумагами, которые отчаянно нуждались в каталогизации. Отсюда Элизабет провела Николаса на кухню, находящуюся в пристройке, где в данный момент Кук начинала составлять меню на ленч и обед.