Жажда. Max

— Тебя свинцом набьют быстрее, чем ты успеешь довести дело до конца, — прилетел ответ. — И мы всё равно успеем его вылечить. Отпустите его и сложите оружие. Вы же разумные люди, должны понимать, что ситуация не в вашу пользу.

— И не в вашу тоже. Если вечером меня не будет на базе, вашу крепость с землёй сравняют. Чё за хуйня, Митя? Как понимать весь этот шухер?

— Всё сложно, Грог.

— Это ты верно подметил, всё пиздец как сложно. Так что убери своих псов, и мы спокойно покинем крепость. Я сделаю вид, будто ты не при делах, но Боцман уедет со мной. Ты же понимаешь, кто-то должен за всё ответить. К тому же получится довольно неплохой расклад, вся власть останется лишь у тебя. А? Как тебе такой вариант⁈

— Никто никуда не уедет. Я тебе в последний раз предлагаю: отпусти его, сдайся спокойно.

— И что дальше? Поговорите со мной, угостите сладким чаем и обнимите на прощание?

Ответа не последовало, вместо него дверь с грохотом отлетела в сторону, а в помещение влетела пара цилиндров, которые в следующую секунду с громким хлопком и яркой вспышкой разорвались один за другим. Хан болезненно взвизгнул и бросился под стол. Грог исполнил своё обещание, вспоров глотку Боцману, успел буквально за мгновение до взрыва. Но о дальнейшем сопротивлении не могло уже быть и речи. Вспышка ослепила, звук ударил по ушам, полностью лишив координации и Макса в том числе. Не прошло и секунды, как пацан заработал жёсткий удар прикладом в челюсть, после чего его сознание погасло.

* * *

Макс пришёл в сознание, притом чувствовал себя довольно терпимо. Всё же природа дала ему гораздо больше, чем большинству из людей. Однако головная боль ещё какое-то время мучила, кровь больно стучала в висках, мешая сосредоточиться. Но и с этим недугом организм справился быстро. Уже спустя пару секунд пацан смог открыть глаза и осмотреться.

Судя по всему, его запихали в какой-то подвал. Тёмное помещение, без окон и каких-либо других источников света, но когда это было для Макса проблемой. Чёрно-красное зрение позволяло видеть даже в кромешной темноте, а здесь, из-под двери, внутрь камеры проникал тусклый лучик света, помогая ему в этом.

Руки связаны за спиной. Впрочем, для понимания этого не нужно зрение. Сама камера небольшая, стены оштукатурены и выкрашены в непонятный цвет, скорее всего, синий, но Макс не был в этом уверен. Ночное зрение не всегда давало понимание оттенков, пацан с опытом научился их различать, но не всегда верно. Никакой мебели, несколько труб под потолком, вот и всё, что удалось рассмотреть. Сам он лежал на бетонном полу, какой-то камушек больно врезался в руку, и это неприятное ощущение тоже пришло не сразу. Но главное было в другом: рядом нет ни Грога, ни Хана и что с ними, парень не имел ни малейшего представления.

— Эй, — выкрикнул он, — есть кто живой?

Ответом была полная тишина, лишь из-за двери внутрь проникало тихое гудение, словно где-то рядом расположен трансформатор или распределительный щит. Возможно, так оно и есть, но что даёт это знание.

Макс попытался высвободить руки, однако ничего из этого не вышло. Те, кто его связывал, прекрасно знали своё дело. Мало того, что верёвкой туго перехватили запястья, их ещё и к ногам привязали, которые, к слову, тоже были крепко перемотаны. Нечего и мечтать, из такого положения своими силами не выбраться. Максимум, что ему удалось сделать, это перевернуться на спину. По крайней мере, этот чёртов камушек больше не врезается в плечо. Впрочем, даже в данной ситуации есть плюс: Макс жив. Да, дальнейшая судьба неизвестна, но пока бьётся сердце, всегда остаётся шанс.

Ввиду того, что пацану нечем было заняться, он принялся размышлять. Очень ему хотелось понять, разобраться в произошедшем. Похоже, что он сильно ошибся, когда решил, будто его хотят сбить со следа. Вся ситуация кричала об одном: «Боцману с Митюгиным, нужен Грог». А пацан попросту стал хорошим предлогом, чтобы главнокомандующий девятым отделом сунул голову в пасть крокодилу. От этих мыслей Макс почувствовал укол совести. Уже в который раз он зарёкся просить помощи у старших. Но кто мог помыслить о таком?

— Суки, — процедил сквозь зубы пацан.

Он вдруг осознал, с чего вдруг ему помог Митюгин, и почему ему так просто удалось покинуть крепость. Им это было нужно, вот и всё. Потому и преследователи быстро отстали, если они вообще имели место. Попался как ребёнок, хотя, по сути, так и есть. Всего семнадцать лет от роду, ещё не искушённый в интригах и взрослых играх, в борьбе за власть и влияние. Откуда ему было знать…

Странно, на что они надеются? Такой ход девятый отдел не оставит без внимания. Или у них есть нечто такое, что их защитит? Скорее всего. Иначе всё это сродни самоубийству. Стоп! Речь шла о какой-то «Лиге»…