Жажда. Max

Город знатно разнесли. Дома зияли пустыми глазницами разбитых окон, кругом мусор, напоминающий о былой мощи человеческой цивилизации. Ветер гоняет его по пустынным улицам, перекладывая с места на место. Всюду постоянные шорохи, скрипы, стук от оконных и дверных створок. Но Максу очень нравилась эта атмосфера, он любил вот так гулять на закате, когда уже точно не встретить людей, а злые всё ещё прячутся, в ожидании, когда солнце полностью скроется и перестанет жечь кожу. В такие моменты ему казалось, будто он один во всём мире. Он представлял, как когда-то во дворах кричали дети, порой сознание даже подкидывало их тоненькие голоса. Как старушки шептались на лавочке, перемывая кости соседу-алкашу. У него создавалось ощущение, будто улицы наполнены призраками, и это именно они шумят, грохают пустыми оконными рамами, привлекая внимание одинокого путника.

Вот только всё это лишь иллюзия, фантазия подростка, если угодно. Город мёртв. Его огромная туша будет здесь лежать долго, пока человечество не решит что-либо изменить. Но такого не случится ещё очень продолжительное время, а возможно, вообще никогда. Люди не пожелают соседствовать с хищными тварями под боком, война будет длиться столетиями. Сейчас мир лишь в зачаточной фазе, он только подстраивается под будущие реалии. Этап экстренного выживания завершился, вскоре обе стороны окрепнут, приспособятся, и тогда вспыхнет новая война. Ведь люди не хотят видеть в злых подобных себе, разумных, умеющих выживать не хуже. Они отчего-то решили, будто враг тупой, жаждущий крови урод. Но буквально сегодняшней ночью Макс убедился, что это совсем не так. Злые работают, усердно, и не за горами тот день, когда они смогут свободно разгуливать днём.

Парень размышлял обо всём этом, пока неспешной походкой брёл вдоль многоэтажек и за собственными мыслями не услышал, как ему наперерез выскочила стая бродячих собак. Некогда оставшиеся без хозяина, звери одичали и превратились в настоящую проблему. Они сбивались в стаи, бесконтрольно плодились и каждое новое поколение, становилось всё злее и опаснее. Если на группу людей они нападать не решались, то одиночка в голодные дни мог легко превратится в ужин.

Псы выскочили внезапно, часть из проулка между двумя пятиэтажками отрезала путь вперёд, а небольшая стая подобралась сзади. Макс замер, потянул два клинка из ножен на поясе и уставился в глаза вожаку, огромному «кавказцу». Тот точно так же замер напротив, в отличие от всех остальных, которые тут же заметались, заливая пространство вокруг громким лаем. Пацан не боялся их, и звери это прекрасно понимали, он даже знал как. Его обоняние хоть и уступало собачьему, притом довольно сильно, но он всегда чувствовал, как пахнет страх.

— Ну давай, — Макс натянул на лицо кривую ухмылку. — Тебе меня всё равно не убить.

И «кавказец» вдруг, словно услышал его, понял о чём речь. Пёс вздрогнул, задрал морду кверху и пронзительно взвыл. Его шавки не рискнули ослушаться и вскоре вместе с вожаком, продолжая озарять пустынные улицы звонким тявканьем, убрались восвояси. Макс так и не понял — его это заслуга или стая попросту не была голодной. В любом случае, он не хотел их убивать, несмотря на то, что был абсолютно уверен в победе. Он смог бы положить их всех до единого. Да, возможно, при этом и сам пострадал бы от укусов, но для его организма это всё мелочи.

— А ты отчаянный, — внезапно пацан вздрогнул от неожиданно прозвучавшего голоса.

В подъезде, продолжая скрываться в тени, стояла знакомая девичья фигура, с огненно рыжими волосами.

— Ты как здесь?

— Машина сломалась, это ближайший город на трассе, пришлось возвращаться пешком. Мы как тебя высадили и отъехать-то толком не успели.

— Могли бы в Подлипках остаться.

— Слишком маленький посёлок, охотники и так обыскивают каждый тёмный закуток.

— Понятно, а Костя с Саней где?

— В подвале прячутся, солнце ещё жжётся. А ты, нашёл, что искал?

— Почти, — пожал плечами пацан. — Вам нельзя здесь оставаться, это опасно.

— А где сейчас безопасно? — философским тоном заметила девушка и резко сменила тему. — Кто ты?

— В смысле?

— Вот только не нужно строить из себя идиота, я даже из подъезда выбраться не могу, а тебе, похоже, всё по херу. Почему ты не сгораешь на солнце?

— Я не знаю, — пожал плечами пацан. — Таким родился.

— Родился? — ещё сильнее удивилась девчонка, — Да ты полон сюрпризов.

— Бля, — тихонько себе под нос выругался Макс, понимая, что сболтнул уже слишком много лишнего, но эта Анфиса действовала на него странным образом, будто ведьма какая.

— Что ты там бормочешь?

— Ничего, мне пора идти.

— М-м-м, ну пока, — с ухмылкой ответила та и скрылась в темноте подъезда.

— Постой, — внезапно даже для себя, зачем-то окликнул её парень.

— Ну? — её силуэт вновь слегка проявился из темноты.

— Ты красивая, — ляпнул Макс и тут же залился краской.

— Ха-ха-ха, — звонким смехом расхохоталась та. — Иди уже, решай свои дела, ловелас.