Жажда

— Поздно, мальчик, ты об этом вспомнил, — безжалостным тоном припечатала его она. — А теперь выйди вон из моего дома, пока не ощутил гнев той, кто действительно может ответить на твою безрассудную ярость!

Сначала было Данил попытался что-то сказать, но заметив бескомпромиссное выражение лица Майатмы, сник, а потом я вновь увидела в его глазах странный блеск, который появлялся за последние сутки очень часто. В нем читалось множество эмоциональных полутонов: от стыда до раздражения и откровенной грусти.

Данил медленно, придерживая за спину, опустил меня на пол и отступил.

— Я даже разрешаю тебе повозмущаться, но за пределами моего дома, — нетерпеливо добавила женщина.

Потрошитель нахмурился, сжал кулаки в бессильной ярости и, громко топая, выбежал из комнаты. Сразу же с улицы послышался его дикий рев.

— Так и не научился справляться со своими эмоциями, — цокнула языком жрица. — Глупый мальчишка.

Она подошла к столу больше напоминающему каменный пенек с непонятными знаками, нарисованными по его периметру, и стала растирать что-то пестом в глиняной ступе.

— Но, думаю, ты скоро его перевоспитаешь, девочка. Найдешь рычаги влияния.

— Не знаю все еще нужно мне это или уже нет, — искренне призналась я.

Рядом с Майатмой легко думалось, было комфортно и безопасно. А откровения так и срывались с языка.

— Из-за того, что он применил к тебе силу?

— Нет.

Жрица заинтересовано прищурилась и я поспешила высказать наболевшее:

— Я, конечно, часто в последнее время испытывала его терпение, но вчера видела в ярости впервые. Он даже не захотел меня выслушать, перед тем, как обвинять во всех грехах! Ты не видела, как его глаза пылали ненавистью! Я-то, как дура, переживала, корила себя, что так глупо повелась на обман Макса… Данил же… Он все решил сам. Опять. Именно эта черта меня всегда убивала в Сергее! Я поклялась себе, что больше не попадусь в заложники удушливым отношениям! — Истерические нотки прорвались через лживое спокойствие. Эмоции били через край. Я впервые за многие годы готова была так легко расплакаться перед вполне чужим человеком. — А то, что так получилось с рукой… Знаю, что не специально.

— Данил часто сначала делает, а потом думает. И пожинает горькие последствия своих поступков. Он слишком экспрессивен, но только с теми, кто ему действительно небезразличен.

Она жестом указала мне на кресло, возле окна. Куда я тут же присела, ощутив слабость в ногах.

— То есть мне, по-твоему, еще и повезло?

Майатма беспечно пожала плечами, не отрываясь от своего занятия. В воздухе появился насыщенный аромат, но что именно в нем присутствовало, разобрать не удалось. Единственное, что я решила для себя — этот запах не был мне противен.

— Он научится управляться с эмоциями, если ты будешь рядом. Знаешь, ведь истинная Туан-де для правителя гораздо важнее власти над кланом. Это его сердце, душа, опора и сила. А скажи, сможет кто-то прожить без сердца?

Что-то во мне дрогнуло и смягчилось после этих слов, но ведомая упрямством, я решила не показывать виду.

— Не понимаю о чем ты.

— Знаешь, девочка, у Туанов своеобразное чувство юмора.

— У кого?

— Как Верховная жрица я должна воспитать в тебе уважение к богам, которых почитает наш клан. Но, — она весело подмигнула, — не буду. Опустим ненужную водичку и перейдем к сути. Ты же все равно не выдашь наш маленький разговор?

Ничего толком не понимая, я кивнула, соглашаясь.

Жрица продолжила:

— Если верить легендам, Туаны — божества, что создал Великий Единый Бог. Зачем он это сделал? Кто его знает… То ли от скуки, то ли на спор. Не знаю. И все бы ничего с их созданием, но пришло время, когда Туаны решили поиграть в творчество. Так появились люди.

Майатма на несколько секунд прервалась, точно собиралась с мыслями.

— Поначалу они почитали Туанов, регулярно совершали жертвоприношения, приносили дары. Но время неумолимо бежало вперед. И люди стали забывать тех, кто их создал, подношения прекратились, храмы для почитания опустели. Когда распутство и пороки заполонили людские души, гнев Туанов не знал предела. Именно тогда в наказание людям были созданы Рипперы, Потрошители, как привыкла ты слышать.

Жрица прекратила растирание, постучала мизинчиком по подбородку, точно что-то припоминая. Потом отщипнула несколько засушенных цветков от пучка трав, что висел на ленточке, привязанный к балке, кинула в ступу и возобновила движения, как и разговор.

— Туаны наделили их силой, многими мистическими талантами и чутьем узнавать души, которые необходимо наказать. Но испугавшись, что Рипперы станут вровень богам и попытаются свергнуть их с престола, перестраховались. Поэтому решили, что два раза в год, а когда и чаще, их создания будут испытывать мучения от низменных потребностей, утолять голод и размножаться. Потрошители назвали эту пытку Жаждой. Избежать мучений оказалось невозможным. Расчет был прост: либо умрешь, либо покоришься воле богов.

Жрица хмыкнула, словно рассказала, что-то смешное.

— Но и этого богам оказалось мало.