Жажда

Бусины перестали падать. Машка последний раз всхлипнула и немигающим взглядом уставилась на меня.

Серьезно.

Удивленно.

С долей необъяснимой вины.

— И ты, — робко сказала она, — прости меня, Марточка.

Настал мой черед удивляться.

— За что?

Маша потупила взор, громко сглотнула и нервно затеребила край платья.

— За все, — коротко сказала она и я поняла, что другого ответа не добьюсь.

Да и насколько он мне требовался?

Взгляд вновь невольно прошелся по ее сбитой фигуре, остановившись на разодранных колготках. Внутри что-то шевельнулось. И это что-то явно не несло в себе ничего хорошего.

Только сейчас я поняла, что выбрала не тот объект для своей злости. Вместо того чтобы срываться на Машку, необходимо было отыскать того, кто с ней развлекался. Таким образом. И…

Открутить голову.

Как я, три вершка от горшка — словами Ларки, буду это осуществлять — не имело значения. Главное, найти. А дальше что-то придумается.

— Маш, — тихо начала я, пользуясь моментом откровенности. — Можно вопрос?

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— Он неприличный.

— Валяй, — беззаботно ответила Машка, но я успела заметить, как напряглась ее спина.

— Все это с тобой, — я обвела красноречивым взглядом доказательства своих предположений, — сделал мужчина? Я права?

— Права.

Я охнула. То ли от боли в плече, что продолжала возрастать и становилась острее, то ли от ужасного осознания, что моя сестра выросла.

— Это… — облизала враз пересохшие губы и отважилась на еще один слишком личный вопрос, раз уже начала тянуть за нить, — … был твой первый раз?

Сестра отрицательно покачала головой, нервно отерла заметно вспотевшие ладони и затряслась. Я не смогла выдержать нового потока ее слез и сорвалась на истерический визг.

— Тебя изнасиловали? Маша! Скажи мне кто он! Он взял тебя силой? — я не смогла сдержать поток вопросов, а потом и грязных ругательств, что выпрыгнули изо рта следом.

Машка округлила глаза. И сделала то, что я никак не ожидала от нее в такой напряженный момент.

Рассмеялась.

— Господи, нет! — наконец выдохнула она, отсмеявшись. — Марта, нет! Конечно, он меня не насиловал. Все было по… обоюдному согласию. Откуда тебе только такое в голову взбрело?

Не удалось скрыть удивление. И действительно, откуда? Я поежилась и скривилась в недоумении, уходя от ответа. Не объяснять же подлинную причину своих страхов за нее?! Чем дольше смотрела на раскрасневшееся лицо сестры, тем отчетливее понимала, что стала рабой собственного прошлого. Почему вдруг я решила, что если такое когда-то случилось со мной, то и Машка обязательно должна пройти через подобное?

А вдруг это просто страсть? Ну, подумаешь… Разве сейчас сексуальные игры редкость?

Только что-то все равно не складывалось.

Если Машку никто не насиловал, то почему я отчетливо вижу следы ссадин и синяков? Результат грубых «ласк», который отпечатался на коже сестры, я еще могла списать на необузданную страсть, но вот ее поведение… Слишком странное для дев… женщины, удовлетворенной во всех планах. В том числе и сексуальном. Вот и сейчас радостный огонек, что на мгновение зажегся в ее покрасневших от рыданий глазах — погас, а на лице вновь застыло виноватое выражение.

— Тогда я ничего не понимаю, — призналась я. — Что с тобой?

Машка помолчала, спрятала взгляд, но ответила, хоть и с неохотой.

— Я виновата. Я так виновата!

— В чем?

— Я не должна с ним спать. Это неправильно!

Против воли я рассмеялась. Дурочка! Моя глупая дурочка! Она стыдится?

— Машка, любви нет в списке смертных грехов.

Сестра упрямо качнула головой, волосы непослушной волной рассыпались по плечам.

— Есть, если он — чужой мужчина.

— В смысле? Он женат?

Показалось, что оторви мне сейчас руку, не ту, что продолжала захлебываться болью, а другую, здоровую — не заметила бы. Слишком жестоким был холод, который затопил душу с признанием сестры. Слишком свежи воспоминания об измене отца.

Все было слишком в ту ночь.

— Почти, — приглушенно ответила Машка. — У него есть невеста и скоро свадьба.

— Тогда, какого черта?! Мария, какого черта?!

Машка подпрыгнула на унитазе. Ее глаза расширились, может от удивления, а может от страха, который я точно заметила в глубине зрачков. Я вновь сорвалась на крик. Не помню, какой раз за последний час.

— Да потому что я люблю его! Как ты не понимаешь? А она — нет!

— Откуда такая уверенность?

— Знаю, — вздернула подбородок Машка. — А еще она не спит с ним! А если и спит, то ведет себя так холодно, как рыба! И он каждый раз приходит за страстью ко мне! Ко мне! А я… я каждый раз надеюсь, что он останется, но…

Машка горестно всхлипнула и словно обессилев, уронила голову на ладони. Во мне что-то дрогнуло.

Жалость?

Сочувствие?

Понимание?

— Он уходит к ней. Раз за разом, после секса, просто молча встает и… уходит! — В голосе сестры слышались нескрываемые нотки отчаянья, боли, тоски. Захотелось утешить, обнять, приласкать так, как я привыкла делать с детства. — Что мне делать? Марта, я чудовище!