Жажда

Хорошо, что я забыла поднять светофильтр, когда мы вошли в тень. Я только успеваю удивиться отсутствию свечения городов в ночной Новой Зеландии и на южном побережье Австралии, как по глазам бьют две ярких вспышки. Как раз над Южной Австралией. Я вскрикиваю.

– Что там? – вскидывается Коля. Он уже был готов запулить контейнер в шлюз, но делает неловкое движение и МСН-4 летит в одну сторону – прочь от Станции, а Николай в другую. Страховочный фал отстегнулся. Колю начинает закручивать вокруг поперечной оси. У меня в голове щёлкают шестерёнки. Я отталкиваюсь ногами и лечу на перехват – длины моего полутораметрового фала как раз должно хватить, чтобы схватить его за ногу. Я промахиваюсь.

– Ребята, что случилось? – волнуется Юрий Борисович. Я представляю, как он выглядывает в иллюминатор, ища нас глазами. – Доклад по ситуации!

– Б***ь! – отчётливо произносит Николай. Теперь он видит то, что увидела я над Австралией. – Борисыч, посмотри на Землю!

Его «Орлан-МКС» ударяется спиной об установленную на корпусе антенну и летит обратно ко мне. Мы сталкиваемся. Отброшенная в сторону, я успеваю ухватить медленно плывущий мимо контейнер.

– Отбой миссии, – напряжённым голосом говорит Борисыч. – Приказываю немедленно вернуться на Станцию. Шиллер, Фатихова, как поняли?

– Вас поняли, – говорит Коля, хватается за поручень и показывает мне колечко из большого и указательного пальцев: «ОК».

На месте, где полыхнули вспышки, бурлит что-то чёрно-багровое. Наземные взрывы. Я вижу, что американцы на обшивке «Destiny» тоже смотрят в ту сторону.

Мы с космонавтом Шиллером закрываем за собой люк шлюза и через двадцать минут оказываемся на Станции.

Юрий Борисович и Эндрю, руководитель американского сегмента, помогают нам снять скафандры. Принца не видно. Наверно, прячется где-нибудь в недрах «Tranquility».

– Связи так и нет? – спрашиваю я первым делом. Борисыч качает головой.

– А вы новости смотрели? – Эндрю Морган очень хорошо говорит по-русски, у него лишь небольшой акцент. – Перед отключением связи?

– Нет, не смотрели, – хмурясь, говорит Николай. – Были интересные?

– В Острэлиа сотни людей зашли в океан и не вышли, – жестикулируя и округляя глаза, говорит Эндрю. – Сотни умирают на берегу. А десятки тысяч садятся и сидят, смотрят на воду! С Нью-Зиланд не могут связаться вообще! Никто не отвечает!

Мы не общались с американским экипажем уже больше суток, и, разумеется, ничего не знали.

– Спасибо Эндрю, – говорит Борисыч. – Кажется, это кое-что объясняет.

Ни фига это не объясняет, думаю я. Но молчу.

– Когда отчаливаете? – спрашивает Коля.

– Через тридцать девять часов, – говорит Эндрю и оборачивается ко мне. От его сконфуженного вида мне одновременно хочется и плакать, и смеяться.

– Гульнара, я хочу ещё раз принести извинения…

– Понятно, – говорит Борисыч. – Ещё раз спасибо за помощь, Эндрю. Пошли, ребята.

Мы протискиваемся со скафандрами в российский сегмент Станции и закрываем за собой люк.

Эту часть истории я тебе, пожалуй, рассказывать не буду. Ну, или позже, когда подрастёшь. Сейчас такое тебе слушать ни к чему. Четырнадцать лет – самое то время, когда на уме мальчики и романтика. А уж какими они могут быть, тебя научит жизнь. Мамины наставления по этому поводу всегда пролетают мимо ушей.

Принц бин Раман прилетел с американским экипажем. Арабы финансово участвуют в создании окололунной «Gateway», замахиваются уже и на Марс. Вот и отправился представитель королевской семьи обозреть их будущие владения – хотя бы и на МКС.

Бин Раман, конечно, красавец. Высокий брюнет, импозантный, с аккуратной бородкой супермачо и пронизывающим взглядом чёрных глаз. Ну, то есть это я так думала, пока вчера, после получения приказа на подготовку к консервации Станции не ломанулась в американский сегмент. Смотреть на Землю из «Куполы» и смаргивать слёзы. Из двухсотдвадцатидневной программы на Станции я пробыла всего тридцать восемь суток, и всё, спасибо – до свидания. Собирайтесь домой. Проклятая комета, всё из-за неё!..

Тут-то принц и прихватил меня за ягодицу. Жарко зашептал на ухо, что все американцы сейчас в «Лэбе», и его каюта в «Tranquility» ещё часа три полностью свободна. Что не встречал женщины красивее меня. Что осыплет меня золотом и бриллиантами, что всегда мечтал заняться сексом в невесомости, о неутолённой жажде любви…

Сначала я просто неловко пыталась вывернуться, гневно сверля наследника престола глазами, но когда пошла речь про секс, кувыркнулась, лягнула принца в грудь и недвусмысленно послала его по-английски. Он попытался схватить меня за руку. Ха! Я пробкой выскочила из «Куполы» («Шлюха!», крикнул мне вслед бин Раман) и стрелой промчалась в российский сегмент, где слёзы полились просто градом. Я хватала разлетающиеся шарики солёной воды горстями, пока не сообразила взять полотенце. В таком виде меня и застал Борисыч.