Жажда

Озираясь, словно вор, забралась в кусты и просидела там минут десять, кусая руки, чтобы не закричать, но в итоге не выдержала и взвыла так, как никогда больше в своей жизни. Истерика рвала меня на куски.

— Боже!!! За что, Боже!!! ЗА ЧТО??!!!

Я поднялась на колени, и попыталась встать. Не смогла. Меня качнуло в сторону. Подползла к дереву, и схватилась за ствол, чтобы подняться с земли. В руках не было силы. В итоге, так и осталась стоять на коленях, одной рукой цепляясь за дерево. Меня вырвало. После чего пришла новая волна истерики. Не имея сил встать на ноги, обняв дерево — выла…

Так я становилась взрослой. Рушились иллюзии, как карточный дом. Треснули и рассыпались розовые очки. Их осколки летели мне в глаза, и я выплакивала их горькими слезами. Понимание, что увиденное крах всему: мечтам, чувствам, доверию — рвало сердце на куски. Столкнувшись лбом с жестокой реальностью жизни — разбилась в кровь. Я «выходила» из юношества и «шла» во взрослую, отвратительную жизнь, стоя на коленях, выворачивая обед назад и крича от внутренней боли, которая острыми ногтями впивалась в сердце, душила горло отвратительной петлей и не давала дышать.

В какой-то момент сознание стало играть в непонятные игры, заставляя сомневаться. Чудовищно, но это было именно так. Неужели такое возможно? Я не могла поверить, не смотря на то, что увидела все собственными глазами. Может, мне показалось? И тут же здравый смысл начинал вопить в ответ, не давая ненормальным мыслям поселиться в голове. ЧТО??!! ЧТО МНЕ МОГЛО ПОКАЗАТЬСЯ??!! Его испуганного взгляда я не забуду никогда!

Как он мог? Как?! Ну, объясните, мне, КАК?! Если не любишь — уйди. Но не унижай меня!!! Чем?! Ну, чем она лучше?!! Почему она?! Гулящая, пьющая, курящая… Почему именно она?! Господи, ну как так?! Я думала, что со мной что-то случится. Что умру от разрыва сердца там, в лесу, и это будет спасением. Но жизнь не собиралась облегчать мне мою ношу. Я должна была выпить всю зловонную чашу под названием «измена» до последней капли.

Часа полтора истерики забрали все силы. Я еле волочила ноги. Вышла на земляную дорогу, которая проходила сквозь лиственный лес, и которой уже практически никто не пользовался. Вспомнила, что недалеко есть источник, а рядом должна висеть железная кружка. Вода в нем была ледяной даже в самую жуткую жару. Что говорить про осень? Умывалась, не почувствовав толком холода. Выпила воды. Пошла лесом к своему двору.

Домой вернулась со стороны огорода, решив избежать возможной встречи с Владом, так как не сомневалась, что он будет ждать у входа в сад.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Дедушка заметил, что со мной что-то не так.

— Ну что? Как сходила? Как там баба Поля?

— Нормально. Я передумала. Не ходила на ферму. Что-то чувствую себя неважно.

— Ты не простыла, часом?

— Не знаю. Наверное. Что-то плохо мне.

Я сделала себе чай, и, закутавшись в одеяло, просидела весь вечер как изваяние глядя в стену. Только и поднялась, чтобы разогреть ужин да улечься спать.

На следующий день стало ясно, что действительно заболела. Ангина. «Не надо было пить родниковую воду» — как-то вяло повторяла себе в попытках разжевать аспирин и запивая горечь малиновым вареньем, разведенным в кипятке. В голове было пусто — толи сработал инстинкт самосохранения, толи что, не знаю.

Брат принес мне от соседки овечьего жира. Я топила его в кружке и мазала горло, литрами пила горячий чай, на ночь сделала ингаляцию, найдя в кладовой какие-то травы, что сушила еще летом. На улицу старалась не выходить. Впервые я НЕ хотела услышать рев мотоцикла. Впервые я НЕ выглядывала в сад, чтобы увидеть между деревьями дорогу, ведущую к нам. Впервые, я осознала, что предательство НЕ смогу простить никогда…

Что бы отогнать от себя все мысли связанные с Владом взялась перечитывать любимую книгу: «Обрыв» И. А. Гончарова. В первый день это получалось. На второй я уже отвлекалась каждые пятнадцать минут и понимала, что готова бросаться на стены. На третий мне не хотелось жить. В этот день на пороге дома появилась… Юля.

По ее глазам я поняла, что она в курсе событий. Да и как могло быть иначе? Мы созванивались с ней накануне. Она не собиралась приезжать в село. Влад сообщил «новость» Павлу. Тот — Юльке. Она, будучи довольно обеспеченной и не страдая ни перед кем какими либо обязательствами, тут же примчалась. Надо отдать ей должное — она была настоящим другом, в полном смысле этого слова. Я даже растерялась, когда увидела ее.

— Ты что, приехала сюда из-за меня? — прохрипев очевидное, сгребла отвисшую челюсть и уставилась на нее ошалелыми глазами.

— А что меня держит? Сижу дома. Пашка работать не разрешает. К тебе отпустил без проблем. Ты это… как вообще?

— Вообще — шикарно. Иду ко дну. — Прокаркала в ответ. Юлька сморщилась:

— У тебя малина есть?

— Есть. Смотреть на нее уже не могу.

— А сода?

— Есть. Зачем?