Жатва

У Лисы был интересный наряд и внешность, только вместо остроконечных ушек у неё были лисьи, обросшие мехом, и хвостик, которым она недовольно махала. Но стоило появиться на горизонте Айдару, как она тот час становилась белой и пушистой… ладно, рыжей, а пушистой она, наверное, и так всегда была. И судя по описанию Константина Большого, владельца изувеченного авто, именно Лиса — та барышня, что напугала его до икоты. Ведь у Карины тоже волосы цвета воронового крыла по самые пятки, правда жуткой она не была, а может, это Женька просто привык к феям. А те чешуйки наверняка принадлежали ашми, а кошек чудища растерзали, потому что Лиса этих пушистых зверьков боится, ведь они на неё кидаются. Про кошек выяснилось, когда Лекса решил подшутить над феей и приволок в замок кота в специальной клетке, потом выпустил погулять животину, она вела себя мирно до тех пор, пока не увидела Карину. Женька никогда не видел, чтобы кошки моментально зверели без видимых причин.

Айдар тоже куда-то исчез, так что в резиденции остались слуги, охрана, Баба Роач, но она была в дальнем крыле огромного замка, и Лиса с Женькой. Карина ни на шаг не отставала от парня, но и блуждать по замку не препятствовала, наверное, понимала, что сидение несколько часов в запертой комнате сделает задание ещё скучнее, чем просто следить за пленником, гуляя по замку, тем более что лезть в его важные части никто не позволял, а в высоких, длинных коридорах или просторных залах тайн не было — так что броди без угрозы рассекреченности. Женька пытался не заметно смыться, чтобы сбежать и предупредить Эсмонда и его команду, но тотчас из ниоткуда появлялась Лиса и, иронично улыбаясь, спрашивала, не мешает ли она побегу. Юноша понял, что Лиса не так проста, как кажется на первый взгляд, и не просто так стала его стражем. Женьке осталось с досады мысленно ругаться, а внешне не подавать виду и ждать, когда госпожа удача повернётся правильной стороной. Правда, кое-что внимание Женьки привлекло:

— Хм… какое огромное зеркало… — тихо для себя заметил Женька, рассматривая с интересом огромное, под два метра размером зеркало в изящной серебряной оправе, да и место было странным для его местонахождения: зал, напоминавший банкетный или бальный, или даже тронный, только поставить трон — и величие этого помещения будет подтверждено.

— Да забей, зеркало как зеркало, — ничего необычного не увидела Лиса или просто не хотела выдавать его важности. — Слушай, ты там не устал… спать не хочешь? Люди же по ночам спят, — хотела отделаться от пленника Лиса.

— Нет, спасибо, — Женька как представил, что на несколько часов потеряет бдительность и его пленители этим воспользуются, аж вздрогнул и обрадовался своей аномальной бессоннице, о которой, к счастью, даже Арина не знала, а если знала, то сочла нужным не упоминать об этом.

— Вот блин, че ж ты такой стойкий, а? Ашми тебя не тронули, взрыв на запчасти не разметал, Мрачный дух не убил, и даже наша ледяная фея над тобой трясётся, в чём твой секрет? Что в тебе особенного? — Лиса пыталась разгадать загадку, носившую имя Женя. А ещё она умудрилась расстроиться, что её не взяли на задание и оставили тухнуть тут, плюс одновременно её глодала тревога, а вдруг Айдар опять себе развлечение найдёт? Он уже раньше приносил трофеи и долго с ними развлекался, а одной слишком увлёкся, но её постигла печальная участь надоевшей игрушки. В этот раз Лиса хотела ни на шаг не отставать от Айдара, чтобы заведомо убрать всех потенциальных «игрушек». А вместо этого торчит тут, а если он уже нашёл? И сердце её ёкнуло.

— Прости, что разочаровал тебя! — с долей иронии ответил Женька и горько усмехнулся. — И прошу прощения, что не можешь находиться со своим любимым.

Лиса вздрогнула, откуда он знал? Он что, эмпат? И острый холодок лизнул её затылок. Она прижала ушки к голове.

— Ты… откуда знаешь, о чём я сейчас думаю? — пыталась не выдавать своего нервного состояния Лиса.

— У тебя всё на лице написано! — Женьке вдруг показалось, что она чем-то была напугана, наверное, её тоже ужасает это жуткое зеркало, уж точно не хрупкий смертный.

— А… не уж-то так заметно? Эх… — не ожидала такого предательства собственной мимики Лиса. Но, увы, фея никогда не умела виртуозно корчить из себя ледяную статую, как это делает Арина. Лиса была слишком эмоциональная и странная особа, и переходила от одной крайности к другой, не могла подолгу держать всё в себе, и это не бесило, пока смертный это не заметил. Она надула губы и отвернулась от него, но потом вспомнила о своём долге и опять повернулась, чтобы не сводить с него глаз. — Да пошёл ты! — только и выпалила в сердцах фея, ей душу жгло от обиды и боли предательства — а он шутки шутит, придурок смертный!

— А хочешь, в знак извинения, приготовлю тебе что-то попить… ты, кажется, хотела попробовать моего фирменного кофе? У вас тут он вообще водится? — юноша решил чем-то задобрить раздосадованную фею.