Жатва

Всего один миг неимоверной боли, и мир словно перевернулся, заискрив таким разнообразием потоков чужой магии, что не смогла удержаться на ногах, пока она проходила сквозь меня, опутывая собой пространство с новой силой. И пока я пыталась прийти в себя, отчаянно глотая кислород, которого почти уже и не стало, видения прошлого вновь вернулись.

Комната озарилась ослепительной вспышкой пурпурного цвета. Источником являлось фиолетовое пламя клинка, выжженного метками архангелов, ранее зияющего в груди падшего Паладина. Теперь серафимовская сталь была в руке архимага Де Алькарро. Она стояла посреди спальни напротив мужчины, а он возвышался над ней очень близко.

Ласковая улыбка на лице с бронзовым оттенком кожи была исполнена такой безграничной тоской, что моё сердце в который раз сжалось, глядя на пару. Он бережно коснулся сгибом указательного пальца её щеки, а затем тихим вкрадчивым тоном сказал:

Больше никаких испытаний на прочность, Аэлин. Ты обещала.

В его словах звучал явный укор. Но она лишь тяжело вздохнула, отведя взгляд. И промолчала.

Ковен чернокнижных ведьм не будет мстить. Не посмеет, — продолжил он. — Если конечно ты снова не влезешь в их дела. Отдай им маленькую ведьму, и они успокоятся. Не трогай их, Аэлин. Забудь о венце и круге четырёх стихий. Это больше не твоя забота. Всё остальное решит Бажен и Амит. Просто отпусти.

Это они сейчас о ком?. Обо мне?.

В зелёных глазах вспыхнула враждебность, что только подтвердило мои умозаключения.

Последняя из воздушных архимагов измерения Альтерра упрямо вздёрнула подбородок, взглянув на собеседника таким недобрым взглядом, что и я содрогнулась. Прекрасно помнила, какой ураган обычно разрождался, когда она испытывала подобные эмоции. Больше в женщине не было и намёка на чувство вины или сожаления. Только твёрдая решимость. И судя по мрачному ответному взгляду Кириниона, он тоже прекрасно осознавал, что будет дальше.

Ева не будет Второй Верховной, — медленно, с проникновением ответила архимаг Де Алькарро. — Как и Кейт. А если ты считаешь, что я не имею права вмешиваться в то, что предназначено им по зову крови, Кир — ты жестоко ошибаешься. Ещё как вмешаюсь, — в тоне скользнули жёсткие нотки. — Всё будет так, как хочу я. Просто потому, что я могу это сделать. Чего бы мне это не стоило. Плевать на последствия.

Ты не сделаешь этого. Я не позволю, — ровным спокойным голосом проговорил он, хотя напряжение так и витало между ними. — Предначертанное не изменить, Аэлин. Сама знаешь, что нельзя нарушать баланс. Наказание последует незамедлительно, — последнее прозвучало угрозой.

Но вызвало в ответ лишь усмешку.

Я заключила сделку с Самаэлем во второй раз, Кир, — она сделала паузу, очевидно ожидая реакции, но Паладин молчал. И только вспыхнувший в чёрных глазах гнев выдавал истинное отношение к сказанному. — Не позволю, чтобы всё снова развалилось, — продолжила она. — Кесарь Ашерро будет править Альтеррой. Ещё долгое время. И грёбаный Сумрак отправится восвояси. Я потратила пятнадцать веков не для того, чтобы просто- напросто уйти, когда финал близок, и только потому, что этого захотел ты.

Паладин продолжал молчать. Но разгулявшиеся по лицу вены фиолетового оттенка уже пророчили, что выдержка скоро закончится. Как и тьма, поплывшая в его взгляде.

Пространство начало вибрировать и сжиматься, заставляя меня снова задыхаться. Стало страшно до жути. Даже отползла подальше от них, начиная сомневаться, что видение на самом деле останется безобидным воспоминанием, а вот моя вторая мать как ни в чём не бывало осталась стоять на месте. Лишь сжала руки в кулаки. И даже руны принадлежности к стихийной магии остались недвижимыми.

Ну и выдержка у неё.

Ты. Не. Посмеешь. Женщина, — тихо, но прожигающе агонией ужаса до глубины души, сказал он. — Я всё решу сам, Аэлин.

Архимаг Де Алькарро задержала дыхание, на мгновение прикрыв глаза. И шумно выдохнула только через минуту.

Сам, значит, да? — ласково отозвалась она с тёплой улыбкой. — Как в прошлый раз? Да, Кир?

Тут я вообще не поняла. И стало ещё страшнее, чем раньше. Уж лучше бы она злилась. В

открытую. А то знаю я… теперь от неё вообще чего угодно ожидать можно.

Аэлин, — Паладин прикрыл глаза, устало выдохнув, — подумай о сыне. Разве не это теперь наш приоритет? Разве может быть что-то важнее?

Остальные тоже важны для меня, Кир, — ответила она укоризненно.

Знаю, — сказал он. — Но ты не сможешь позаботиться о всех. Да и не должна. Они теперь сами по себе. Просто отпусти. Забудь о них, — узор фиолетовых вен, начинающий угасать, снова дрогнул. — Тем более о кесаре Ашерро.

Ты не прав, — только и сказала она.

В глазах цвета Бездны снова колыхнулась тьма. Но и это не проняло упрямицу.

Я отменю сделку с Самаэлем, — продолжила Аэлин. — Никто не будет платить по моим счетам. А если не смогу, то хотя бы сделаю так, чтобы цена оказалась минимальна. И ты не встанешь у меня на пути, Прайм. Или Бездна мне свидетель… — договорить она не успела.