Жаркий декабрь

Белую капитанскую фуражку Деке впервые примерил еще год назад, а ни одного даже самого маленького суденышка, потопленного лодкой под его командованием, за ним пока не числилось. Он, конечно, не первый год в море, и пару боевых наград заслужил по праву. Но когда в торпедную атаку выходит твоя лодка, это совершенно другое дело. Хорошо бы пустить ко дну свою первую жертву еще до дня рождения, вот был бы подарочек к юбилею! Что может быть приятнее для офицера-подводника, чем вымпел на перископе, а то и два, когда лодка будет возвращаться на базу! Возраст у него уже солидный, давно пора бы уже совершить что-нибудь значительное. Но так неудачно сложилось, что первая субмарина, доверенная ему, была слишком маленькой, чтобы крейсировать в океане. Правда, после начала войны с Советами командование стало раздумывать, не переправить ли U-9 на Черное море. Но потом решили, что война на востоке и так скоро закончится. К счастью, на стапелях активно строились новые корабли, и Деке доверили настоящую боевую лодку U-584. После короткой трехмесячной подготовки новый экипаж уже был готов к службе, и 27 ноября субмарина вышла из Киля, отправившись к новому месту назначения – Киркенесу. Через несколько дней еще две подлодки, U-134 и U-454, послали на север. Там, в Нейденфьорде, за Полярным кругом и рядом с советской границей, немцы начали создавать флотилию для перехвата британских конвоев.

Назначение на север – это хорошо. Хуже, если посылают ближе к экватору, там продукты от жары портятся очень быстро. Конечно, в Арктике тоже не сахар. Мало приятного, когда центральный пост постоянно окатывает сверху волной арктического холода. Но ведь от мороза можно укутаться потеплее, а как укрыться от жары? Правда, Иоахиму немного не повезло, и он все же простыл, из-за чего подлодке пришлось на две недели застрять в Бергене. Но болезнь уже позади, и Деке снова готов выполнять свой долг.

Спать уже не хотелось. Хотя в походе капитану подлодки вряд ли удастся прикорнуть больше чем на пять часов в сутки, но пока усталость еще не успела накопиться, и хочется заняться делом. Тем более что U-бот идет не в открытом море, а вблизи берега, изобилующего островками и рифами. Тут капитану постоянно нужно отслеживать свой курс и быть начеку на случай встречи с противником… или со своими кораблями. Даже в своих водах немецкие суда ночью не включают ходовые огни, и при встрече с ними нужно быть осторожнее. Так, неделю назад идущая этим же маршрутом U-134 наткнулась у Танафьорда на немецкий конвой и без тени сомнения атаковала его, потопив один пароход. Конечно, в темноте трудно разобрать принадлежность судов, но даже фенрих сообразил бы, что англичане не стали бы жаться к чужому берегу. Однако командиру той лодки Рудольфу Шенделю такая очевидная мысль в голову не пришла. Ну что же, бывает. Война есть война. За этот потопленный пароход Шенделя хоть и не наградят, но и не накажут. А вот Деке уже по секрету сообщили, что в Киркенесе его ждет голубой конверт с нагрудным знаком подводника. Хотя его вручают только за два боевых похода или как минимум за один, но успешный, а этот переход патрулированием вообще-то не считается, но ведь целый год службы на учебной подлодке тоже кое-чего стоит. А вот Шенделю «знак подводника» теперь точно не дадут, разве что он совершит нечто особенное.

Наконец, стряхнув с себя остатки сна, Деке бодро вскочил с диванчика, больно ударившись коленом об откидной столик. Вчера перед сном изучал карты с предстоящим районом боевых действий, и спросонья забыл о том, что столик не сложен.

Отодвинув шторку, Иоахим обвел взглядом отсек. Собственно говоря, рассматривать тут особо нечего. Узкий проход, заставленный ящиками с продуктами. Напротив капитанской ниши, гордо именуемой каютой, крохотная радиорубка. Левее нее такая же маленькая рубка гидроакустика. Справа открытый люк, ведущий в центральный пост. К слову сказать, планировка хорошо продумана – сидя в своем закутке, составляя донесения или заполняя журнал боевых действий, капитан находится в курсе всех событий.

Торопливо умывшись, благо что в начале похода пресной воды хватало даже на мытье рук, капитан начал рабочий день с изучения поступивших сообщений.

Хут Фесслер, корабельный радист, спокойно дремал на своем посту, не снимая наушников и подперев подбородок руками. Фесслер старался не уходить с вахты даже ненадолго, хотя его прекрасно мог подменить акустик. Впрочем, действительно лучше сидеть в своей крошечной рубке, чем пытаться уснуть в торпедном отсеке. Радист – единственный унтер-офицер на лодке, которому приходится спать среди рядового состава, а это то еще удовольствие: грязные, залитые супом постели, в которые моряки ложатся прямо в сапогах и верхней одежде, постоянный гам, спертый воздухе, пропитанный запахами пота и мазута. Да уж, действительно лучше спать за столом, даже постоянно просыпаясь, чтобы записать какое-то ненужное донесение.

Протянув руку к радиожурналу, Иоахим вдруг передумал, решив, что распишется в нем позже, и слегка толкнул Фесслера:

– Что там на Лофотенах?