Жаркий декабрь

– Верно, – подтвердил нарком. – И мы не должны сковывать себя предубежденностью к южноамериканским капиталистам, а наоборот, обязаны развивать с ними экономические отношения. Америка ратует за «равные возможности» в торговле? Замечательно, мы тоже «за». А если наш товарооборот с Латинской Америкой возрастет, то возрастут и симпатии к нам этих стран и, заодно, ослабнет зависимость от США. Вот такому внешнеполитическому курсу мое ведомство и собирается следовать.

– Правильно, – одобрил Сталин. – Такого курса нам и следует придерживаться. Тогда число наших сторонников в Южной Америке неизбежно вырастет. А скажи нам, Вячеслав, что за изменения начались в Британском правительстве?

Молотов неторопливо дожевал бутерброд с сыром, протер губы салфеткой, и по памяти начала перечислять:

– Во-первых, лордом хранителем печати и лидером палаты общин стал наш старый знакомый Ричард Криппс. После полутора лет пребывания в СССР на должности посла он начал оценивать нашу страну достаточно объективно, и выступает за сотрудничество. Замечу, что назначение его на столь важный пост произведено вопреки желанию премьера, считающего Криппса сторонником открытия второго фронта. Конечно, Черчилль не хочет прислушиваться к просоветски настроенному Криппсу, и мечтает при первой же возможности заменить его Иденом. Но сейчас позиции консерваторов слишком слабы, чтобы диктовать свою волю. Из состава кабинета также удалены посол в США Галифакс, министр финансов Кингсли Вуд, государственный казначей Ханки и еще некоторые остатки чемберленовских элементов. Для нас это обстоятельство благоприятно, потому что эти деятели стояли за политику пассивного выжидания. Кроме того, министром военного производства назначен Оливер Литтлтон

– Кто такой? – наморщил лоб Куликов, силясь вспомнить, где он слышал эту фамилию.

– Исполнительный директор компании «The British Metal Corporation», – подсказала Аня. – Эта корпорация получает огромные прибыли за счет правительственных заказов, а еще благодаря разрешению не согласовывать свои экспортные цены с правительством. То есть за свои поставки в Японию Бритиш Метал получает любую цену, какую запросит.

– А новый казначей кто? – продолжал расспрашивать дотошный майор госбезопасности.

– Один из лидеров лейбористов – Уильям Джоуитт.

– Вот как, – удивился Куликов, недоуменно потерев лоб. – А я думал, он консерватор.

– Верно, – хихикнула Аня. – Он успел побывать во всех трех партиях. У него слава жулика и пройдохи, а состояние себе Джоуитт нажил участием в разных темных делишках.

– Да уж, – недовольно поджал губы Мехлис, – в Уайт-холле собрались явно не сливки общества.

– Конечно, кабинет министров в Британии формировался не из коммунистов, – вполне серьезно ответил Вышинский. – Но в целом, новые назначенцы являются сторонниками немедленной помощи, причем не только поставками, но и действиями, пусть даже и с крупным риском для Англии.

– И в чем же причина столь внезапных отставок консервативных министров? – недоверчиво спросил подозрительный Мехлис.

– В целом, изменения в британском кабинете являются своеобразным маневром, с целью успокоить общественность. Народные массы Англии ожидают активных военных действий и видимость «полевения» правительства должна смягчить недовольство. Впрочем, даже консервативные круги в Англии уже не стремятся к ослаблению СССР, как полгода назад. Тяжелая ситуация на фронте, сложившаяся в первые месяцы войны, начала угрожать и самой британской империи. Ну а после того, как в войне наметился перелом, английское правительство все больше задумывается о послевоенном периоде. Ему становится понятно, что поражение Германии состоится, скорее всего, благодаря действиям советских войск, и наша позиция на континенте станет неприступной. К тому же британцы отдают себе отчет в том, что их поведение сейчас может повлиять на решение Советского Союза объявить или не объявить войну Японии. Отсюда и вышеуказанные перемены в военном кабинете. Англичане не хотят портить отношений с нашим правительством, недовольным отсутствием действенной помощи, и стараются угодить, заменяя министров, увеличивая поставки, а также сдерживают поляков. Возьмем, к примеру, нынешнего министра снабжения Бивербрука. Это крупный капиталист, консерватор и совершенно аморальный политик. Раньше он был нашим принципиальным противником, используя свой издательский концерн для антисоветских инсинуаций. Но в данный момент он делает все возможное для увеличения военного производства и искренне стремится увеличить помощь Советскому Союзу, понимая, что без нас Британской империи не добиться решительной победы.

– Британцы стали думать о будущем, – удовлетворенно кивнул Сталин, – это хорошо. Америка тоже начинает понимать, что с нами лучше дружить. Кстати, что Рузвельт говорит о послевоенных границах Польши?