Жалость унижает ментов и бандитов

— Крайняя!.. — Волоков перевел взгляд на номера, ахнул. — «00–10». Черт возьми! Два нуля впереди! То, что надо! А как водитель?

— Он согласен. Осталось показать его Смердову, побазарить и дать аванс.

— Мне отойти?

— Зачем? Смотри только, чтобы Субанеев не подвел сюда своих телок!

Голицын повернул к машине.

Водитель — в зимней кепке, в белой сорочке, при галстуке — увидел его еще издалека, опустил боковое стекло.

«Узнал!..»

— Ты остаешься, Волок?

Волоков оглянулся — Ксения, постукивая каблучками, правила мимо него к Пушкинской. Сзади к ней уже пристраивались двое черных.

— Ксеня! Ты одна? А че твоя подруга?

Ксения притормозила.

— Понравилась?

— Да я так.

Он следил за стоянкой.

Голицын тем временем коротко перекинулся с водителем, направлялся к ним. Смердов все не появлялся.

— Куда-нибудь собираетесь? — Ксения соединила взглядом Волокова с его приятелем, отошедшим от блестящей новенькой «волги».

— Да нет. Так… — Он не нашел ничего лучшего. — Талоны на горючее… Сечешь?

— Бывает…

В последнюю минуту Голицын решил не подходить — застрял перед витриной комиссионного магазина на углу.

Ксения все поняла.

— Ну, я побежала. Звони! — Черные уже клеили ее.

— И ты тоже.

— Чао!

Почти сразу за ней возник Голицын.

— Симпатичная девка, — Ему нравились длинноногие молодые телки.

Ксения словно почувствовала, что говорят о ней, глянула в их сторону, приветственно перебрала в воздухе пальчиками. Волок и Голицын проследили за тем, как она, отшив африканских гостей столицы, покачивая бедрами, переходит дорогу.

Тут же вскорости на другой стороне, на тротуаре, появился Смердов, он все видел. Подошел.

— Давно ее знаешь, Волоков?

— В техникум вместе поступали… — Волок изложил факты, предоставив Смердову самому их анализировать. — Потом пару раз звонила, все собирались встретиться…

Смердов кивнул:

— Я связался с друзьями из МУРа. Они ее сейчас остановят, проверят документы. А потом по учетам. Не на связи ли у кого-то из КГБ. Короче, сам знаешь…

— Что-нибудь случилось?

— Да нет. Просто я подумал: «Случайно ли тут эти девки? Может Субанееву только кажется, что это он их привез… Не наоборот!»

— А почему проверяешь только Ксению?

— Вторая уже свалила. Ладно, — он обернулся к Голицыну. — Я все видел. Машина подходит. Вноси аванс…

— Разрешаешь?

Голицын посмотрел насмешливо: Смердов все еще держал себя как начальник. Но сдержал издевку.

— Мы сейчас в бар. Ты с нами, командир? Может пивка?

Смердов только рукой махнул.

— Дела…

Голицын снова отправился к водителю. Когда он вернулся, Смердова на тротуаре уже не было. Волоков стоял один.

Толпа вокруг текла беспечно, празднично.

— А как Смердов узнает насчет Ксении? — Волоку был теперь тоже интересен результат.

— Они ему позвонят…

Вдвоем они двинулись через Пушкинскую.

Их догнал Витальеа Субанеев.

— В среду в хозяйстве потрясающая охота будет… Большое начальство приезжает и зарубежные гости…

Голицын усмехнулся.

— Главная охота у нас раньше… Не забыл?

— Нет.

Субанеев заметно помрачнел. Чем ближе был назначенный день, тем больше ему становилось не по себе.

— Что тебя беспокоит? Выкладывай…

Тревога его, как выяснилось, была смутной, не до конца осознанной.

— Ну, менты будут в этот день все при деле… Это ясно. Для них главное приезд делегатов на Съезд… Но ведь есть еще комитет госбезопасности. Мне ли не знать?!

— А что КГБ? Тебе ли не знать. Они тоже люди…

На лестнице в пивбар струилась по ступенькам нешумная очередь. Голицын двинулся первым. Коренастый. Руки — глубоко в карманах на животе. Локти отставлены.

— Исторический вечер, Волок… Надо бы его запомнить.

Тихая очередь скучилась, пропуская банду.

КСЕНИЯ

Ксения далеко не ушла. Ее тормознули рядом на Пушкинской — сразу же за углом комиссионки.

— Одну минуту, девушка…

Подошли двое — в финских меховых шапках, в пуховиках. Высокие. Молодые.

«Менты? КГБ?» — подумала Ксения. Она не особо взволновалась.

Один поспешил представиться:

— Московский уголовный розыск… — Бледный, с оттопыренными ушами, из под мохерового кашне достал удостоверение. — В машину, пожалуйста.

У тротуара стоял обшарпанный патрульный «газик». Водителя, ехавшего по своим делам, явно уговорили подбросить их на Петровку.

— Не-ет! — Ксения лезть в машину отказалась. — Я же вся перепачкаюсь! Давайте возьмем такси, ребята. Я плачу…

Прохожие поглядывали в их сторону.

— Нет, правда, мальчики!

— В следующий раз подгоню для тебя говновоз… — пообещал ушастый.

— Очень остроумно. И куда вы меня?

— Для начала на Короленко…

Корпус на Короленко с принудительной проверкой на вензаболевания мог присниться, как страшный сон. Обычно менты туда направляли самых грязных дешовых уличных шлюх и вокзальных проституток.

— А с Короленко я закатаю тебя на Соколиную Гору… К заразникам… Ксении попался оперуполномоченный-садист, к тому же явно сексуально озабоченный. — Не была на Соколиной? Там тебя просифонят, будь здоров!

Второй опер — нормальный мужик — отвел глаза — ему было стыдно за своего коллегу.

Ксения тоже закусила удила.

— Поехали! Только имей в виду: за меня есть кому заступиться! Смотри не промахнись, парень!