Жалкая (ЛП)

Моё сердце замирает в груди, ногти впиваются в дерево под моими бедрами до тех пор, пока не кажется, что они могут расколоться пополам. Я не знала, что мне придется говорить. Но я сделаю это, потому что Несса была не просто моей сестрой. На десять лет старше и на много веков мудрее, она воспитывала меня с девяти лет, после того как нашего отца поймали с десятью килограммами кокаина в багажнике грузового самолета и бросили в тюрьму. Хотя, по правде говоря, она начала заботиться обо мне задолго до этого. У меня перехватывает горло, когда я задаюсь вопросом, что, черт возьми, я должна делать теперь, когда её больше нет.

В моем мозгу проскальзывает мимолетная мысль: интересно, покажет ли наша мама своё склизкое лицо; знает ли она вообще, что её старшая дочь мертва, или что мужчина, которого она якобы любила, а потом бросила, на свободе. Я отмахиваюсь от этой мысли, решив вместо этого представить, что она мертва и гниет. Это было бы справедливо за то, что она бежала, как крыса с корабля ещё до того, как вердикт моего отца стал окончательным.

Я снова смотрю в сторону Дороти, сузив взгляд, пока она вытирает платочком глаза. Как будто у неё есть право грустить. Она ненавидела Нессу.

Если честно, она ненавидит и меня, но с нашей сестрой всё было по-другому. Более нестабильно. Сначала это была чистая ревность. Несса была самой старшей и самой красивой, привлекала всеобщее внимание просто своим существованием. А Дороти была… второй. Синдром среднего ребенка в лучшем виде.

Когда отца посадили, его последними словами было пожелание Нессе, чтобы она — заставила его гордиться ей—. Ни одного слова для Дороти или меня. После этого она изменилась. Её зависть переросла в ненависть, а её личность превратилась из озлобленного ребенка в «идеальную» женщину с глубоко укоренившимися проблемами с отцом.

Из неё получилась бы прекрасная актриса, так хорошо она играет роль.

Глубоко вздохнув от воспоминаний, я делаю движение, чтобы встать, но прежде чем я успеваю встать на ноги, Дороти поднимается, отталкивая меня назад, когда проскальзывает между скамьями в проход. Она едва удостаивает меня взглядом, но мои глаза горят, когда я пялюсь на то, как она поднимается на помост, этот чертов коричневый хвост развевается, ярко-красные каблуки стучат по деревянному полу.

Мои зубы сжимаются так сильно, что болят коренные зубы, когда я фокусируюсь на её ногах.

Туфли Нессы.

Боже, какая же сука.

Да… горе — странная штука.

Но также как и злость.

И я злюсь.

Я злюсь на Нессу за то, что она допустила свою смерть.

И я злюсь на Дороти за то, что она её убила.

1. НИКОЛАС

Семь Лет Спустя

— Как её зовут?

Я смотрю на Сета боковым зрением, наблюдая, как он расчесывает пальцами свою темную бороду.

— Знаешь, неудивительно, что никто не даёт, когда у тебя на лице такое дерьмо.

Он ухмыляется.

— Женщины любят это дерьмо. А ты меняешь тему.

— Какие женщины?

— Все те, кого твоя красивая задница игнорирует, — подмигнув, он встает и хватает свою куртку, коричневая кожа куртки дополняет его смуглую кожу и прикрывает пистолет в кобуре на бедре. — Ты действительно не расскажешь мне?

Пожав плечами, я кручусь на своем рабочем стуле, маленькие стены моей кабинки давят на меня с каждой стороны.

— Я не помню.

— Как обычно, — насмехается Сет.

Смех вырывается из моей груди.

— Она знала, на что подписывалась. Мы трахнулись. Я не просил её руки и сердца.

Он качает головой.

— Не думаю, что кто-то настолько глуп, чтобы подумать, что они могут получить больше, чем одну ночь с тобой, чувак.

Моя грудь вздымается, и я заставляю себя ухмыльнуться. Он не ошибается. Даже если бы я захотел, на этой работе нет места для отношений. Мне и так тяжело обеспечивать безопасность моей сестры. Все остальные — это прицеп, который меня не интересует.

— Не злись на меня за то, что я отказываюсь играть в какие-то выдуманные сказочные эмоции.

Его бровь приподнимается.

— Что, черт возьми, это вообще значит?

— Любовь, — я пожимаю плечами. — Это фальшивка. Просто химическая реакция, которую люди выдают за нечто большее.

— Как скажешь, чувак, — Сет смеётся. — Хочешь перекусить?

Я смотрю на длинный проход из столов, подчеркнутый ворсистым синим ковром.

— Нет, Капитан хочет меня видеть.

Глаза Сета прослеживают за моим взглядом, пока не упираются в закрытую дверь кабинета начальника нашего отдела, агента Галена.

— Для чего?

— Наверное, чтобы снова назначить меня в качестве няньки. Видит Бог, прошло уже достаточно времени с тех пор, как он поручал мне настоящее дело.

Уголки его рта приподнимаются.

— Ну, может, тебе не стоило трахать его дочь.

Застонав, я провожу руками по лицу.

— Это было один раз, и я не знал, что это была его дочь.

Сет смеется, а я хмурюсь, швыряя в него рандомную ручку с моего стола. Честно говоря, грубо с его стороны получать радость от моего несчастья.

Дверь в кабинет Кэпа распахивается, и мы оба оборачиваемся на шум. Смех Сета затихает, его тело выпрямляется, когда он прочищает горло. Я смотрю на него и ухмыляюсь.

Ссыкун.