Zero. Обнуление

— Держите дистанцию. Не спугните. Он ведет нас к ним.

Меридиан, штат Айдахо, в десяти милях от Бойсе. Вот куда старина Йео ведет команду «Слияния». Спустя пятнадцать минут он прибывает на место. С высоты птичьего полета они наблюдают, как он подъезжает сзади к «Барбекю Большого Папочки». «Слияние» извлекает историю этого ресторана на годы вспять. Связь найдена. Бывший муж кузины по женской линии работает здесь менеджером. Семейство Йео явно сочло, что это достаточно дальнее родство. Ошибочка вышла…

Команда захвата находит Роуз и двоих детишек забившимися в кладовую. Как вскоре выясняется, ее план сводился к тому, чтобы папаша забрал их отсюда и повез в «Снейки», в Национальный заповедник хищных птиц имени Морли Нельсона у реки Снейк. Пожить в походных условиях. План неплох: там их найти было бы трудновато, но настолько далеко они не забрались.

Когда семейство покидает ресторан через заднюю дверь следом за командой захвата, девочка останавливается и машет рукой дрону, парящему над головой. Сай в Вашингтоне смотрит вниз, поймав себя на том, что едва не помахал в ответ. Милое дитя.

— Отличная работа, Сай, — говорит Эрика. — Одной меньше.

Сай кладет ВР-гарнитуру обратно на стойку, рывком расстегивает липучки, чтобы избавить запястья от датчиков. Прикидывает, где же Роуз совершила первую ошибку. Наверное, хотела оставить детей с родителями, но в конечном итоге не отважилась. Мама Сая в поездках всегда с радостью сбывала его на руки едва знакомой няньке. Мамуле Роуз следовало бы взять пример с нее. Первой семьей, частью которой Сай ощутил себя по-настоящему, были Куганы. Их дом был битком набит случайными вещами, как и этот. Он проводил там бессчетные вечера; Эрика занималась за столом, а Сай с Майклом обсуждали программирование. Давным-давно. Ага. Семья штука такая, вытворяет с башкой странные вещи…

Одна долой. Осталось девять.

28 дней 5 часов

Милуоки, штат Висконсин

Когда второй день Обнуления подползает к концу — на мысленных часах каждого игрока полночь уступила теперь место полудню, — Рэй Джонсон, Нуль-1, внезапно чувствует, что возраст буквально обрушивается на него глыбой. Чует, как собственная кожа разит крепким запахом поражения. Он еще крепок, способен бегать каждое утро по полчаса и насладиться партией в гольф с друзьями (может пробить на 185 ярдов), сохранился куда лучше большинства антикварных ровесников, наделенных пивными брюшками, морщинистыми лицами и зачесами на плешах. С момента ухода на пенсию он завел множество хобби, а еще они с женой обнаружили, что, пока проводят по будням не менее пяти часов порознь, брак остается вполне сносным. А если чуть меньше? Лучше не спрашивайте.

Он не очень-то рвался подписаться на безумное предприятие, но это застарелое чувство долга, эх! Нужны люди вроде него, сказали ему, люди, ни разу не питавшие даже тени желания поделиться фотками на «Уорлдшер», не доверяющие даже электронной почте, люди, которые до сих пор — ну и работку им, должно быть, пришлось проделать, чтобы найти кого-то вроде него, если вдуматься — пользуются чеками. Чеками! Люди, предпочитающие совершать банковские операции лично, когда по ту сторону стойки находится знакомый человек, знающий его по имени, знакомый с его детьми, с машиной, которую он водит. Вот такие личные данные, по его мнению, должны знать о нем конкретные доверенные лица. Ему требуется как раз такой обмен данными. Ради этого стоит жить (все четыре с половиной тысячи ударов сердца каждый час существования).

Марджори, его жена на протяжении сорока трех не таких уж плохих лет, погостит у своей сестры, пока все это не останется позади. Слава Иисусу на небесах! Надо воздать ей должное, она с лету признала, что это его долг, и понимает, что нечего и думать получить от него весточку — не в напряг ни для той, ни для другой стороны после сорока трех раундов рождественских гимнов.

На большой приз он не очень-то рассчитывает, признавая, что наблюдательный потенциал современного государства для него тайна за семью печатями, и потому подразумевает, что у него маловато шансов принять эффективные контрмеры. Он слишком закостенел в своих старомодных обычаях. Он из тех, кто полагается на жену, которая поведает ему, что затевают дети, как поживают друзья, напомнит об их днях рождения. Только сходив на собеседование в «Слияние», он начал замечать, что теперь она выуживает информацию из телефона, а не из компьютера. Узнал, как пользоваться «Википедией» (которая, надо полагать, практически прикончила Британскую энциклопедию), но она кажется ему слишком легкодоступной, слишком скользкой, и он не доверяет ей с тех пор, как узнал, что любой пацан может поменять ее статьи, как только научится этому. С «Британникой» такой номер не пройдет.