Зеркальное отражение

— И в свою башню тоже, — эхом повторил Снейп, прикрывая глаза и откидывая голову на спинку кресла. – Занятия с Дианой научили тебя сдержанности, а окклюменция дает тебе способ направлять свой Огонь в безопасное русло. Ты больше не представляешь опасности ни для себя, ни для окружающих. При условии, что ты продолжишь практиковаться. Если честно, я не думал, что нам удастся добиться таких хороших результатов за столь короткий срок. – Он не открывал глаза, говоря все это, и его голос звучал устало, поэтому Гарри не мог понять, хочет ли Снейп, чтобы он переехал, или наоборот, сожалеет об этом.

— А это обязательно?

— Что именно?

— Переезжать обратно в башню…

Северус открыл глаза и посмотрел на своего подопечного. На лице того было написано столь явственное разочарование, что от этого как‑то странно потеплело в груди. Непостижимый ребенок! Как у него это получается?

— А ты хочешь остаться? – спросил Снейп, в общем‑то уже зная ответ.

— Конечно, хочу! Мне здесь нравится.

Снейп усмехнулся и поднялся на ноги. Гарри последовал его примеру, и они вдруг оказались лицом к лицу. Северус тихо заговорил:

— Я знаю, что не оправдываю твоих надежд, Гарри. Знаю, что ты хочешь гораздо большего, чем я в состоянии тебе дать. И знаю, что мне никогда не сравниться со своим двойником. Но если ты хочешь остаться – оставайся. Я поговорю с директором.

— А вы этого хотите? – осторожно спросил Гарри, внимательно рассматривая лицо Снейпа. – Меня не покидает ощущение, что все это вы делаете против своей воли, словно чувствуете свою вину и пытаетесь ее искупить.

— Неужели тебе так важно, что именно движет мною?

— Важно, — Гарри смущенно потупился. – Мне не нужны иллюзии, профессор. Мне нужно, чтобы меня любили…

— Я не умею. Прости…

— Тогда я вернусь в башню. Я уже потратил достаточно вашего времени. – Гарри не смог удержать тяжелый вздох.

— Это твое право, но ты должен знать, что я не гоню тебя.

— Мне кажется, что мы ходим по замкнутому кругу, — неожиданно резко сказал Гарри. – Вы то отталкиваете меня, то даете мне надежду. Зачем? – Он посмотрел мужчине в глаза, но те ничего не выражали.

Снейп только пожал плечами.

— Ты по–своему дорог мне, это глупо отрицать после всего, что было. Ты чем‑то напоминаешь мне меня самого. Мне приятны твоя привязанность и твое доверие. Но я говорил тебе раньше и могу повторить сейчас: я не способен дать тебе то, что ты хочешь. Я просто не понимаю, что именно ты хочешь. Я не знаю, как должен себя вести, что должен чувствовать…

— Вы ничего мне не должны, сэр. А что я хочу? Я не могу объяснить это словами. – Он вдруг улыбнулся, словно неожиданно нашел выход из сложившейся ситуации. – Могу показать.

Снейп помедлил с ответом. Он все еще боялся увидеть это. Боялся узнать наверняка, как могло быть. Сможет ли он жить потом, не сожалея каждую секунду? С другой стороны, если это единственный способ…

— Давай попробуем, — решительно ответил он. Не дожидаясь реакции Гарри, боясь передумать, он прошептал: — Легиллименс…

- …Там ваши подарки… Их положили ко мне по ошибке… С Рождеством, профессор Снейп!..

- …Это подарок… С днем рождения…

- …Ты все равно мне как отец, даже если ты не любишь меня…

Водоворот образов и чужих воспоминаний закружил его, захлестнул мощной горячей волной, сметающей на своем пути последние барьеры. Тепло, забота, приятие, восторг в детских глазах… Ощущение нужности… Нежность в каждом взгляде, каждом жесте… Иррациональное, ни на чем не основанное доверие… Любовь, которую в состоянии дарить только ребенок. Чистая, искренняя… Никаких сделок, никакого шантажа, никакого подчинения… Свобода…

Северус уже не мог остановиться. Он шел все дальше, все глубже. Он жадно впитывал в себя чужие воспоминания, внимал каждой мелочи, погружался в тепло, не осознавая, что уже почти не может дышать. Его нервная система была перегружена доселе неизвестными эмоциями, но он не желал покидать чужое сознания. Так хорошо, как здесь, ему не было никогда раньше. Он был согласен умереть в этом благословенном водовороте чужого прошлого. Собственные горькие воспоминания, боль, страх отступили куда‑то в тень, померкли за ярким светом…

Сердце колотилось как сумасшедшее, пытаясь угнаться за потоком нежности и любви. Оно уже было переполнено, но зельевар словно не замечал этого. Он не замечал ни боли, разрывавшей грудь, ни кислородного голодания оттого, что дыхание у него давно перехватило.

- …Папочка, ты правда не против, что я буду учиться на Гриффиндоре?..

- …Пап, ты представляешь? Нет, ты не представляешь! Я буду ловцом! Я в квиддичной команде! Разве не здорово?..

— Папа, ты знаешь…