Зеркала судьбы. Изгнанники

– И кувшин эля, – добавил Буч. – Вы чего? – рассмеялся он, глядя на наши недовольные лица, – Когда еще доведется поразвлечься? Поручение-то пустяковое!

– Я не пью, – насупился Ал.

Врал, конечно. Помнится, во время учебы пару раз он с Ником наведывался в кабачок и возвращался оттуда изрядно навеселе, за что бывал жестоко наказан Вельшем. Костолом давал тогда парням на тренировке двойную нагрузку, «Чтобы хмель выветрился из дурных голов», – как он выражался. Но я не стала разоблачать Ала. Угодно врать – пусть его, лишь бы результат был правильный.

– Ну, а ты, красотка, выпьешь со мной? – спросил Буч, наливая в глиняную кружку сладко пахнущий грушами напиток.

Я отказалась. Конечно, когда из Ятунхейма выходили голодные твари, я сражалась наравне с мужчинами. Но вот после никогда не принимала участия в пирушках в честь победы. И не потому, что так уж скромна и стыдлива. Просто зачем нарываться на неприятности? Кто-нибудь из захмелевших воинов сразу же попытался бы ухватить меня за волосы и оттащить к себе в шатер. Да и не нравился мне никогда вкус можжевеловой медовухи. А больше у нас в Т'харе ничего не пьют…

– Ладно, мне же больше достанется, – миролюбиво заметил Буч.

– Только платить будешь из своего кармана, – ответила я.

– Ну, ты и жадная, орка! – расхохотался парень. – Ладно, сам заплачу!

Мы с Алом давно уже поужинали и мечтали отправиться на боковую, но Буч все продолжал наливаться элем. Глядя на его раскрасневшуюся рожу, я грустно размышляла: а кто за кем тут присматривает? Ну и работнички у графа! А Атиус еще хвастался, мол, лучших охранников набирают! И что мне теперь делать? Доложить магу о поведении его подчиненного? Не по-товарищески как-то… Те же сомнения читались на лице Ала. Между тем Буч затянул разухабистую песню и заказал еще выпивки. К нашему столу подошел высокий, дорого одетый мужчина и, показывая нераспечатанную колоду карт, вкрадчиво поинтересовался у Ала:

– Господин не желает составить компанию?

– Нет, – отрезал тот.

– Тогда, может быть, вы, леди?.. Понял-понял, простите за беспокойство, – откланялся он, наткнувшись на мой злобный взгляд.

– Что делать будем? – спросила я, кивая на Буча.

– Может, пусть сидит на радость трактирщику? – предложил Ал. – Ведь мы отвечаем не за него, а за бумаги.

По идее, так и получалось. Атиус не давал никаких распоряжений насчет спутников, да и правил я от него не услышала. Но твердо помнила наставления Вельша, из которых следовало, что выполнение задачи – прежде всего. С другой стороны, ситуация складывалась больно уж нелепая. Потерять товарища в бою – это одно, оставить под столом в трактире – совершенно другое. Буч приканчивал уже третий кувшин.

– Отвлеки его, – буркнула я, поднимаясь со скамьи. Мгновенно сообразив, что от него требуется, Ал спросил у парня:

– А ты знаешь песню про веселую девчонку?

Пока они вдвоем горланили: «Эй, веселая девчонка, выпей с нами, скинь юбчонку…» – или еще что-то вроде этого, я быстро обогнула стол. Примерилась и аккуратно ткнула Буча в шею, надавив нужную точку. Тоже, между прочим, Вельш с Атиусом учили. Воин запнулся на полуслове и уронил голову на стол. Ничего, до утра проспится – потом и не вспомнит, что с ним случилось. Голова только немного поболит. Но она у него так и так болеть будет. Расплатившись со служанкой, мы с двух сторон подхватили незадачливого охранника и препроводили его в комнату.

– Спасибо, – с облегчением выдохнул Ал, – наконец-то посплю…

Я отправилась к себе с тем же намерением. Как же я заблуждалась. Только взялась за ручку двери, мечтая об отдыхе, как…

– Купите кинжал, леди!

Из-под ног вывернулся шустрый парнишка. Помахивая полотняным свертком, пропищал:

– Пятипалый, из каямской стали. Дешево отдам! Я рассмеялась:

– Ты ври, да не завирайся! Такого не бывает!

– Нет, бывает! – упорствовал мальчишка, – с диким узором! Смотрите сами, леди! – и откинул серую ткань.

Я бросила мимолетный взгляд, уверенная, что незадачливый продавец пытается меня обмануть. За время, проведенное в людских землях, я уже привыкла к тому, что торговля здесь чаще всего ведется нечестно. У этого оборванца просто не могло быть подобного чуда.