Зерг по имени Маша

Пресс-секретарь уже ожидал их на улице у здания, где проходили соревнования. Их усадили в специальный микроавтобус типа газели. На улице уже вечерело, киберспортсмены то приезжали, то уезжали, поэтому парковка перед зданием не пустовала и находилась в движении, словно муравейник. Игр, признанных лигой киберспорта, было много, и игроки будут соревноваться до утра; когда они уходили начинался чемпионат по танчикам. Всё это шоу, конечно, анахронизм: соревнования можно было проводить, не привозя игроков в Сеул, но тогда ШОУ не получилось бы. А так под шумок столица переживала наплыв туристов, карманы которых были полны денег. Можно было провести презентацию новых игр и техники. В соседнем здании, где проходил чемпионат, компания Тесла проводила презентацию нового электромобиля, заряжающегося от светопоглощающей краски. Изобретатель уверял, что машина, напичканная электроникой, может ехать вечно, не останавливаясь. Ага, уже поверили. Американцы вечно выпускают сырой товар и в процессе начинают собирать на него деньги — это уже стало трендом последний десятилетий. Маша и «её мужчины», как туристы, посетили и выставку техники, и презентацию новых игр, что тут можно сказать, новый Far Cry и ГТА ласкали глаз реалистичной графикой, но не больше, и по сути были ремейками. Производитель видеоигр отчаянно цеплялся за старые идеи, и вот уже лет пять не выпускал ничего нового, при этом активно паразитируя на старых легендах. При этом, планка падала всё ниже и ниже, в Far Cry уже действие происходит на космической станции, а в ГТА главным героем сделали женщину-трансгендера, борющуюся за права кого-то там. Стоит ли говорить, что игра «обречена на успех», ей-богу, они со своей повесткой уже о нормах приличия позабыли.

Так, болтая ни о чём и любуясь пейзажами ночного Сеула, они ехали в гостиницу. Толик сидел подальше от парочки влюблённых, на переднем месте, пристегнувшись ремнями. Делал он так по двум причинам: первая — потому что не хотел мешать влюблённым ворковать, а вторая — потому что видеть не мог, когда нарушаются правила перевозки пассажиров, и всё время требовал, чтобы сестра и Ваня пристегнули ремни. За что был прозван занудой и сослан в другой конец автобуса на вечное проживание.

Маша, сидя на коленях у Вани, задремала и посапывала у него на плече, она уже готова была уснуть, когда яркий свет озарил салон микроавтобуса. А потом удар и темнота. Она очнулась на асфальте почти сразу же. Встала и огляделась. Из протаранившего их транспорт грузовика вышел кореец, к нему тут же подъехал сообщник на мотороллере. Не прошло и десяти секунд, как злоумышленники уже скрылись с места преступления на большой скорости.

— О господи! — воскликнула Маша, понимая, что произошло.

Вероятно, от удара грузовика её выбросило из автобуса на дорогу. Маша бегло осмотрела себя, но с удивлением обнаружила, что невредима. Но этого не может быть, ведь её выбросило наружу и минимум метров двадцать протащило по асфальту — да на ней и места живого не должно было быть.

— Ребята! — Маша схватилась за голову, понимая, что внутри микроавтобуса ещё находятся Толик с Ваней, и они могут нуждаться в помощи. — Держитесь, я иду.

Она уже хотела побежать на помощь, но чья-то ладонь легла ей на плечо.

— Не надо, дитя, не смотри, так тебе станет ещё тяжелее.

Маша обернулась и увидела у себя за спиной натурального ангела в сияющих белоснежных одеждах с нимбом над головой и лебедиными крыльями за спиной.

— Что? Вы? Я…

— Ты умерла дитя.

— Но как же? — у Маши в горле стал ком. Она бы расплакалась, если бы ей не было так страшно, и адреналин чуть ли не из ушей пёр.

— Сильный ушиб головного мозга и разрыв сосудов.

— А…

— Не беспокойся, твои спутники в безопасности. Это в фильмах автомобили взрываются, только потёк бензобак.

— А вы?

— Зови меня Габриэль, я ангел, пришедший проводить тебя в небесную канцелярию.

— Не в рай? — насторожилась Маша. — «А вдруг этот хрен крылатый утащит меня куда-нибудь на десять тысяч километров ниже поверхности земли».

— Это уже на месте определится, куда ты попадёшь. — въедливо сказал Габриэль, слегка выпадая из образа. — Вижу в твоих глазах сомнение. И да, если ты думаешь, что я тебя обманываю и могу утащить в ад, то спешу тебя разочаровать, на него ты не нагрешила. И декорации тогда были бы другими.

— А если я не захочу с вами пойти?

— То будешь тусоваться здесь, пока не передумаешь, насильно у нас никого не тащат, но поверь, это не самая лучшая участь. Даже грешники в конце концов принимают своё наказание.

— Почему? Чем такое существование страшно?

— Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Ты ещё не почувствовала, что мертва, потому что ещё пять минут назад была жива. Став призраком, ты не будешь ничего чувствовать, не сможешь ощутить дуновение ветра, тепло солнечных лучей или прикоснуться к любимым людям. Удел призрака — это бесконечное одиночество и зависть к живым.

— Ладно, убедил, Габи. Только дай попрощаться с близкими.

— Не надо. Там ты не увидишь ничего хорошего, тебе станет только тяжелее покинуть это место.

— Я должна.