Zend (СИ)

— Нет. Она тут не меняется уже десяток лет. Артефакты поддерживают её жизнь. — Абсолютно серьёзно отвечает тот.

После часа сна в стогу душистой травы, свеж как огурчик. Ничего не болит. Хочется бегать и прыгать. Любой современный житель мегаполиса отдал бы пол жизни за такую комнату.

Второй заход.

Сразу появляюсь на дне озера или моря — точно сказать не могу. Под водой короче. Риниэль без приветствия сразу начинает рассказ:

— Не все расы обитают на земле и в воздухе, как ты уже понял есть и разумные живущих на дне рек, озёр, морей и океанов.

И начинается череда рас, в которых я узнаю только русалок. По остальным вообще не скажешь, что это разумные. Синие двухметровые медузы, обитающие в основном на трёх тысячах метров. Коротконосые волосатые дельфины с крыльями, позволяющими им парить непродолжительное время после прыжка над водой. Пятиметровые кальмары — обитатели глубоких впадин, куда не достигает свет. Больше всего удивляет стайка пёстрых рыб, обитающая в таких же пёстрых коралловых рифах. Вся стая является одним разумным организмом.

Когда заканчивается рассказ про подводных разумных, Риниэль меня огорошила:

— Итак мы закончили первый урок. Показатели восприятия информации хромают. Будем исправлять. Второй урок откладывается до того момента пока мы не поднимем твой уровень восприятия. Какой метод ты выбираешь?

— Какие варианты есть? — Ничего не понимая спрашиваю на автомате.

— Тренировки и хирургическое вмешательство.

Последний вариант меня напряг. Нет никакого желания ложится под нож хирурга. Даже если его скальпель магический.

— Тренировки.

— Ты потеряешь урок, может больше. Примерно столько займёт естественное восстановление нейронных связей. Про наращивание новых — речи не идёт. Это только через магический нож хирурга.

— "Значит всё-таки нож, а не скальпель" — Проскальзывает неуместная мысль.

— Давай для начала восстановим, а затем уже продолжим уроки.

Она кивает. Мы переносимся в непонятное помещение. Все оно заставлено, предметами мебели с мелкой ажурной резьбой. Вся мебель разного цвета, невозможно найти ни одной одинаковой. На стенах висят картины и гобелены. Свободное пространство стены заклеены обоями с такими же как на картинах и гобеленах подробными миниатюрными рисунками.

— Твоя задача заметить и понять, как можно больше мелочей в этой комнате.

— Звучит просто.

Принимаюсь смотреть во все глаза на мелкие штрихи на гобеленах, мазки на картинах, пристально рассматривать мебель. Замечаю за сбой одну мелочь, которая растёт в геометрической прогрессии — с каждой подмеченной мелочью у меня набирает обороты головная боль.

Сначала незаметно, затем все больше и больше. Через некоторое время я просто вырубаюсь от дикой мигрени.

В себя прихожу на полу той же комнаты.

— Ещё раз. — Слышу голос Риниэль.

— Сейчас. Момент. Что вообще происходит?

— Тренировка.

— Спасибо капитан очевидность. Почему у меня голова болит?

Восстановление

— Утерянные нейроны и нейронные связи восстанавливаются.

— Утерянные?

— Те нейронные клетки, которые вы потеряли после употребления алкогольных напитков, курения, вредных выбросов большого города, испарений клея и ацетон-содержащих жидкостей на вашей работе.

— У меня мозг регенерирует что ли?

— Да. Восстановление нервных клеток.

— Понятно.

Поднимаюсь с пола.

— Ладно. Готов к новой экзекуции.

Всего, за всё время, в обморок падаю девять раз. На середине занятия помещение меняет свой облик — начинается вторая стадия. Теперь я нахожусь в спортивном зале. Но тут и речи не идёт о приобретении атлетической фигуры — все упражнения больше похожи на процедуры восстановления после инсульта. Моторика, рефлексы, постановка движений — от собирания часового механизма наручных часов до жонглирования ножами. Тут тоже несколько раз падаю в обморок. Теперь мне кажется, что мигрень находится не только в голове, а во всем теле.

Последний заход совпадает с моим пробуждением. То есть я проснулся с дико гудящей, каждой нервной клеткой в моём теле. Даже не подозревал, что можно вообще испытывать такие ощущения.

— Гропин! — Хриплю я, не видя ничего вокруг.

— Да. — Слышу его озадаченный голос.

— Веди в комнату регенерации. — Говорю шёпотом, который кажется мне криком.

Я просто не способен это сделать. Каждое движения сопровождается болью. Само произношения слов мне даётся с большим трудом, и отдаётся громогласным эхом в голове.

Гропин, видя моё состояние, начинает махать руками — колдует. Моё тело поднимается в воздух. Лечу в сторону регенерационной комнаты. По дороге теряю сознание. В себя прихожу, когда тело погружается в свежескошенную траву.

Уже через пятнадцать минут отдыха мне становится легче. Заснуть из-за боли не смог. Но когда она прошла, и меня начало клонить в сон, переборол себя. Поднялся, и направился в кухню. Накормил Гропина. Поел сам. Вернулся назад и вырубился.

Третий заход.

— С моими мозгами все нормально или экзекуция продолжиться? — Начал уже я, без приветствия.