Zend

Руку тянет тощий нескладный парнишка. За его спиной скреплённые верёвкой три тубуса. В кармане на груди торчат писчие принадлежности. На кожаном поясе в петельках - линейки, циркули, несколько ёмкостей с магическим чернилами.

- О! - Улыбается рыжий гигант. - Инженер! Подходи сюда. - Машет рукой. - Тебе выпала честь начать.

Подросток становится напротив книги, спиной к Вечному Императору. Фолиант взлетает немного вверх, так чтоб подростку было удобней читать, открывается на первой странице.

Будущий инженер достаёт из нагрудного кармана магические очки. Нет, зрение у него в порядке, при развитой магической медицине в Империи сложно заболеть. Разве что какая-нибудь древняя хворь придёт от некромантов. Просто мода в его учебном заведении диктует свои нормы и правила.

Подросток оборачивается. Дожидается кивка Вечного Императора, начинает читать:

- 20 декабря, 2017 года. Земля...

Подросток удивляется неизвестному слову. Вместе с ним вся молодёжь, сидящая на трибунах.

- Не стесняйтесь. Задавайте вопросы. - Кивает Вечный Император - Мы тут, как раз, для этого. - Указывает на сидящих по бокам приближенных.

- А, что такое «Земля»? - Спрашивает парень, немного смущаясь перед столь легендарными фигурами.

Вечный Император без слов указывает руками в разные стороны, где в пустоте за стенками прозрачной сферы, в разные стороны, убегают две дорожки из булыжников.

Будни.

20 декабря, 2017 года. Земля.

- "Как же мне все это надоело». - Вернулась старая подружка хандра.

Я стою за прилавком сапожной мастерской. С приклеенной улыбкой наблюдаю за клиенткой, женщиной давно за сорок с килограммом косметики на лице. Помимо ярчайшего макияжа, на лице ещё присутствует претензия, с которой она рассматривает сделанную мной работу.

Мадам выискивает недостатки - плохо получается. Я погружаюсь назад в собственные мысли.

Если подумать - мне грех жаловаться. Конечно же не завидный жених с трёмястами тысяч рублей зарплаты в месяц, но и половины от этой цифры мне хватает на жизнь и отложить под матрас.

Нет я не работаю в элитной мастерской с астрономическими ценами. Просто сама мастерская моя. Это обеспечивает сотню. Ещё полтинник мне приносит умение общаться с людьми, да и чего уж греха таить - славянская внешность. Это в Москве имеет значение для определённого круга лиц. А для некоторых как раз нет. Рассмотрят, что сапожник не чернявый, и сразу теряют доверие. Это не мой контингент, ровно до того момента пока не оставят заказ. Все остальные деньги уходят на аренду, закупку товара, и остальные мелочи.

Умение работать я приобрёл с годами. С восемнадцати лет стучу молотком по каблукам и вытачиваю ключи - успел набить руку. Сам процесс работы для меня не является чем-то отрицательным. Рутина - да. Лёгкий раздражитель - тоже да. Приходящие за это деньги с лихвой компенсируют выше сказанное.

Образования по «искусству» ремонта обуви я не получал, впрочем, как и по ключам. Разговорился с одним ключником - научился делать ключи. Посидел недельку с сапожником - и вот уже стучу молотком, клею, шью. Поначалу вкривь и вкось конечно, но со временем нужное в голове откладывалось. Подружился с телефонщиком - меняю разбитые экраны, перепрошиваю, паяю. Ну а сам «скилл» пришёл со временем - не мог не прийти.

- «О-па, клиент».

- Здравствуйте. - Приветствую невысокого, полноватого и немолодого дядьку с усами, в отражающем жилете городских служб.

Улыбка не сходит с его лица. Или жизнерадостный человек, или в его крови плещется немного алкоголя.

- Мне нужно ключ сделать! Давай торговаться? - Выдаёт он скороговоркой, показывая мне ключ.

- «Здесь не рынок». - Захотелось сказать, но уж больно ярко он сияет улыбкой.

Киваю.

- Твоё слово? - Начинает мужичек без предисловий.

- Двести рублей! - Без запинки выдаю я.

- Сто! - Несильно бьёт ладошкой по столу мужик.

- Согласен! - Беру ключ, поворачиваюсь, иду к станку вытачивать.

Мужик замер, рука также находится на стойке, глаза смотрят в даль, не понимая, что сейчас произошло.

Быстро вытачиваю ключ, пробиваю чек. В ожидании смотрю на мужика. Он полез в карман за деньгами. Достаёт помятую сотку, отдавать не спешит.

- Слушай, а сколько реально такой ключ стоит?

- Сто рублей. - Честно отвечаю я.

- А, почему ты сказал двести? - С прищуром спрашивает мужик.

- Ну вы же хотели поторговаться? - Искренне удивляюсь я.

- Не-не... это... ну... как-то... ха-ха-ха... - Весело смеётся мужик и отдаёт мне деньги. - Ну ты и торгаш.

С прежней жизнерадостной улыбкой разворачивается и уходит.

- А, че это они такие все блестят? Как новые? - Возвращает внимание к себе тётенька. - Испортили и закрасили? - Спрашивает подозрительно она.

Претензия на чистоту и благородный внешний вид обуви.

По-моему, эта обувь второй раз за жизни чистая, первый раз был ещё, когда она стояла на прилавке. Только такие люди, именуемые в народе: «Базарная бабка» (несмотря на возраст), или «Хомо-Базарикус» (в очень узких кругах интеллектуалов) - способны предъявлять их.

- «Не привыкла дамочка к чистой обуви. Что поделаешь?»