Земную жизнь пройдя до половины

Гарри быстро огляделся и только тут заметил, что в комнате была еще одна дверь, обитая тем же материалом, что и стены, а потому практически незаметная. Голос явно прозвучал оттуда. Гриффиндорец подошел к двери, негромко в нее постучал и, не дождавшись ответа, осторожно приоткрыл.

- Мэм? Здравствуйте, я … - начал он говорить, прежде, чем понял, что и в этой комнате никого не было. Нет, не правда. На дальней ее стене висели две большие картины - портреты двух молодых девушек. Обе они были черноволосы и черноглазы, обеим было лет по шестнадцать, но на этом их сходство и заканчивалось. Девушка на левом портрете была необыкновенно хороша собой: нежная оливкового цвета кожа, выразительные большие глаза, крупные чувственные губы и маленький изящный носик. А еще - аристократически ровная спина, уверенная поза и прямой изучающий взгляд.

- Вы кто? - спросила она, и Гарри понял, что это ее голос он только что слышал.

- Гарри. Гарри Поттер, мэм. Я живу тут с профессором Снейпом. То есть…

- Вы - любовник Северуса?

- Нет! Я его бывший ученик. А сейчас профессор помогает мне с одним зельем и…

- Ну и зря. Северус хороший человек, особенно учитывая, какими ублюдками были его отец и дед.

- Мама! - вмешалась в разговор девушка со второго портрета. Гарри перевел взгляд на нее и мысленно охнул. Ее изображение он однажды уже видел - в той газете, что показывала ему Гермиона в конце шестого курса. Да-да! Это некрасивое лицо с длинным носом ни с чем нельзя было спутать. Портрет, несомненно, принадлежал Эйлин Принц, матери Снейпа.

- Что «мама»? Твой муж был законченным мерзавцем, и если ты после всего, что он с тобой делал продолжаешь его защищать, то это говорит только о том, что ты полная дура… Простите, мистер Поттер, не хотела вас смущать. Семейные разборки - единственное, что нам с Эйлин остается в этом пустом доме, - красавица смущенно улыбнулась и на ее щеках появились трогательные ямочки. Удивительно было осознавать, что столь нежное, хрупкое существо только что так резко говорила со своей… дочерью. Это что же, получается, она - бабушка Снейпа?! - Знаете, Северус так редко бывает здесь… Может быть, вы смогли бы хоть иногда навещать бедных девушек и рассказывать, что происходит в мире?

- Даже не знаю, - Гарри отчего-то вдруг сделалось очень неловко. Само по себе его знакомство с портретами матери и бабушки Снейпа было чем-то… неуместным. Наверняка ведь эти две женщины были для зельевара самыми близкими людьми, раз уж во все доме остались только их портреты. И сейчас, общаясь с ними, он невольно вторгался в личную жизнь Снейпа. Почти как тогда, на пятом курсе - с думосбросом. - Я попробую, но… Я аврор и своим временем не распоряжаюсь.

- И то верно - что такому красивому молодому человеку общаться с давно умершими женщинами. Уделяйте лучше свое время Северусу.

- Мэм! - вскричал Гарри, смущенный тем, что несмотря на его возражение, его продолжили считать любовником Снейпа.

- Называйте меня Лаурой. А я буду говорить вам «Гарри», хорошо? - бабушка Снейпа откинулась на спинку кресла, и с ее колен упал лежавший там кусочек ткани. Аврор непроизвольно проследил за лоскутком взглядом и отметил, что на нем был изображен какой-то герб: шесть кругов в золотом поле, пять из них красные, а верхний лазоревый с тремя золотыми лилиями.

- Э-э-э… Ладно.

- Ну вот и отлично, Гарри. А где Северус? Не скажешь, чем он сейчас занимается?

- Не знаю. Наверное, в лаборатории. Работает.

- Да?.. Странно. Сейчас же время… ах, прости, тебе, наверное, нужно идти? - гриффиндорец не понял, из чего Лаура сделала такой вывод, но на всякий случай кивнул. Ему было неуютно в этой комнате с портретами и он как раз искал предлог, чтобы уйти. - Надеюсь, мы еще увидимся. До свидания, Гарри.

- До свидания, мистер Поттер, - второй раз за все время заговорила Эйлин.

- До свидания, - ответил гриффиндорец жившим на портрете девушкам и поспешно вышел из их комнаты.

Снова оказавшись в галерее, Гарри задумался, куда ему идти теперь. С одной стороны, восточное крыло так и осталось не исследованным, но с другой ему очень хотелось есть и настроения продолжать бродить по дому не было. Молодой человек посмотрел на часы. Три двадцать. Не удивительно, что он проголодался, учитывая, что завтрак был в восемь утра. Значит, сначала есть, а потом, если не передумает, заглянуть в восточное крыло первого этажа. Тем более, что столовая там как раз рядом.

Как и утром, когда Гарри пришел в столовую, там никого не было. Но на этот раз он уже сам позвал Риски и попросил принести еды. Эльф тут же накрыл для молодого человека стол, предоставив на выбор штук восемь разных блюд.