Читаем Земной круг полностью

Это не просто невежественная болтовня самонадеянного иноземца. Вспомните вымышленные открытия на Тихом океане, приписываемые Жуану да Гаме, Мальдонадо и другим слугам испанского и португальского тронов, и тогда смысл речей Доббина будет ясен. Мало «открыть» Аниан и несуществующие земли на юг от Камчатки! Выгодно было умалить освоение русскими людьми Амура и всей Даурской земли и честь этого дела приписать искателям Аниана.

Не успел уехать Скультетус со свитком Байкова, как его сменили новые гости — члены шведского посольства Эрик Пальмквист и Иоганн Кильбургер. Первый из них, как мы уже знаем, овладел сибирскими чертежами, сделал тайные записи и зарисовки.

Иоганн Кильбургер, прилежно потрудившийся над рукописью Григория Котошихина, прибыв в Москву в 1673 году, вспомнил о донесениях де Родеса, которые «королевский дворянин» Кильбургер не менее прилежно изучал. Он не мог забыть знаменитого письма о предполагавшейся в 1652 году русской экспедиции в Америку и Даурию. И что же? В дорожной суме Кильбургера вскоре покоился список многострадального описания путешествия Федора Байкова. Сколько раз похищали иностранцы это произведение русского пера! Кильбургер постарался разузнать, что именно китайцы привозят в Тобольск. В списке товаров были шелк, рубины, топазы, хина, ревень, чай. Шведы проследили путь этих товаров в Москву и Архангельск и узнали, что китайцы в свою очередь охотно берут горностаев и соболей. Кильбургор, вспоминая былые попытки англичан «отыскать индейский проезд через Север», стал сожалеть о том, что русские весьма нелюбознательный народ. Если бы они были похожи в этом на других европейцев, то «водный путь из реки Оби в Хину и Ост-Индию мог бы быть безошибочно открыт», — писал этот исследователь творений Григория Котошихина.

Кильбургер вместе с Пальмквистом разглядывали «Чертеж всей Сибири до Китайского царства и до Никанского», где зеленой краской — цветом надежды — было покрыто ледовое море. И эту карту увезли шведы к себе в Стокгольм.

Очень самоуверенно держал себя и саксонский лекарь Лаврентий Рингубер , впервые появившийся в Москве еще в 1668 году. Он видел русские чертежи Северо-Востока и знал об открытиях сибирских мореходов.

С запасом знаний о восточных землях, приобретенных в Московии, Рингубер появился в замке Фриденштейн, у Герцога Эрнста Благочестивого в Готе.

Приезжий из Москвы побывал также у известного знатока Эфиопии, почтенного Иова Лудольфа, погруженного в размышления об амхарском языке и истории абиссинских владык. Но наряду с разговорами о странах Красного моря, захваченных в то время турками, Рингубер занимал Лудольфа рассказами о северных соболях, которые всегда тревожили живое воображение саксонского лекаря.

Явившись в Москву, Рингубер стал убеждать Алексея Михайловича от имени Эрнста Благочестивого… установить торговлю с Китаем. Одновременно лекарь подавал царю якобы свою мысль о переговорах с негусом Иоанном Первым, чтобы «приклонить и абиссинского короля на свою сторону».

Сомкнуть звенья морских дорог от Ледовитого океана до Красного моря — вот что было задачей тех лет. Рингубер с необычайной развязностью утверждал, что именно он предложил царю открыть северо-восточный проход к берегам Китая и одновременно исследовать сибирские реки, будто все это было совершенно новым делом, доступным лишь пониманию одного Рингубера или в крайнем случае его покровителя Эрнста Благочестивого.

Саксонский лекарь воображал, что русские немедленно пошлют его и в Китай и в Эфиопию, и поэтому был так настойчив.

Мы уже не раз подмечали связь между открытиями и исследованиями на Северо-Востоке и стремлением наших предков в сторону Китая и Индии. Но в 1674 году в этом значительном деле можно было разглядеть нечто новое.

Сибирь — Китай — Индия — Красное море. Такого исполинского размаха еще не было! Возможно, что московский кругозор был еще более широким, раз речь шла об изгнании турецких захватчиков с Красного моря.

Разумеется, московское правительство не пошло на поводу у Рингубера, но достоверные сведения об Эфиопии получить, конечно, захотело. Поэтому в Готу был отправлен бывший сотрудник Афанасия Ордына-Нащокина, опытный посольский дьяк Семен Протопопов. Рингубер поехал с московским послом.

В конце 1674 г. Протопопов вернулся на родину. Он привез из Готы две латинские записки. Одна из них была посвящена Эфиопии, вторая рассматривала вопрос «О существовании большого течения между Азией и Америкой».

Можно думать, что Семен Протопопов возил в Готу сводку русских сведений, накопившихся в делах Сибирского приказа, чертежи Студеного и Восточного морей. С готскими учеными московиты советовались для того, чтобы сопоставить русские данные со сведениями, имевшимися в распоряжении западноевропейских географов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное