Земля случайных чисел

У Лоры не было никаких шансов понять, что на самом деле случилось.

– А куклы у тебя есть? – спросила она Марка.

– Есть всякое, – радостно ответил Марк. – Игрушек вообще завались, мама очень хорошо зарабатывает и покупает в принципе все, поэтому и куклы есть немного, но я не играю в них, я же мальчик, мальчики не должны играть в куклы.

– Все отлично, – позже сообщила по телефону Клиент. – Вы очень понравились Марку, я так рада. Приходите завтра.

– Я хотела спросить про девочку, что с ней случилось?

– Можете не спрашивать про девочку пока что? Я потом объясню, пока просто делайте свою работу.

С Марком работа Лоры состояла только в одном – успевать за тем, на каких сверхбыстрых, ирреальных оборотах работает его мозг.

Где-то дня через три Марк признался Лоре, указывая на запертый шкаф в детской, что там «живет злая мертвая девочка, ну или она зомби, поэтому шкаф закрыт».

– Как интересно, – заинтересовалась Лора, кажется, догадавшись, в чем тут дело и почему на роль няни позвали именно ее, специалиста по немного другим делам, – а откуда ты знаешь?

– Она приходит ко мне во сне, – сказал Марк. – Что-то мычит, толкается. Страшная, злая, лицо перекошено вот так, ууу! И ходит как зомби. Ну или мертвая, я не знаю. Может ущипнуть или толкнуть, один раз толкнула так, что я с кровати упал и проснулся на полу. Она хочет убить меня, но она маленькая, как я, поэтому у нее не получается.

Лора спросила, боится ли Марк мертвую девочку. Он закивал.

– Это твоя сестричка? – снова попробовала Лора как-то прояснить ситуацию.

– Нет! – закричал Марк. – У меня никогда не было никакой сестрички, как ты не понимаешь!

Марк продолжал рассказывать Лоре про мертвую злую девочку, которая выходит, хромая, из шкафа, тянется к нему двумя руками (одна вроде бы немного парализована, как поняла Лора – потому что не выпрямляется целиком) и что-то мычит или просто стонет разные буквы: а, э, оэ. Иногда говорит несложные слова: отдай, вынь, стай, стай (Марка больше всего пугало и возмущало слово «стай», что это такое, бормотал он, «стой» или просто «стань кем-нибудь», или это от слова «стая», например, она увидела несколько волчьих стай, или, скажем, воспитывалась среди волчьих стай, что неудивительно, учитывая, какая она злюка и разговаривать не умеет).

В какой-то момент Лора выцыганила у него семейное фото, сделанное до аварии, Марк нашел его в семейном фотоальбоме и притащил ей, лучась от удовольствия:

– Вот я, мама и папа. Это мне четыре года было. Теперь шесть. Я тогда еще совсем маленький был и не помню вообще ничего, что было до аварии, только после аварии помню. Даже больницу помню, кстати, и что у меня трубочка была в голове. У тебя была трубочка в голове когда-нибудь? Или ты что-нибудь ломала себе? У меня нога была сломана и голова в двух местах, но я вылечился.

На вопрос о том, где папа, Марк ответил, что папа вскоре после аварии решил переехать и теперь живет в большом и красивом частном доме с большой и красивой тетей Элиной, и он иногда ездит к ним в гости на выходные, и Элина его целует и водит в кино на всякие фильмы, которые даже не совсем детские, фантастика, например про космос, потому что Элина считает, что он очень умный и взрослый, а папа иногда ходит с ними тоже, но не всегда.

Тем же вечером Марк во время прогулки поскользнулся и упал в лужу, поэтому Лора решила, что до прихода мамы ему лучше бы помыться и переодеться.

– Я уже большой мальчик, – сказал Марк. – И буду мыться сам.

– Давай я тебе хотя бы голову помою, ну, – смущенно сказала Лора. – Я прекрасно понимаю, что ты уже взрослый.

Когда Марк разделся, Лора вскрикнула.

– Ну черт побери, я же говорил! – запричитал Марк, прикрываясь ладошками. – Почему ты ТУДА посмотрела, я же взрослый уже, никто не должен мне ТУДА смотреть!

– Марк, ты… – совсем растерялась Лора, – Ты же девочка, Марк. Ты знаешь, что ты девочка?

Марк натянул трусики и расплакался:

– Никакая я не девочка! Это после аварии так случилось! Мне потом операцию сделают, и все будет, как было! Это просто временно и это не значит, что я девочка!

Тут Лора впервые подумала о том, что ей нужно написать об этом случае большую книгу. И, кажется, в целом это была вовсе не такая легкая работа, как ей казалось вначале.

– Нет, скажи честно, ты думаешь, что я девочка? – тараторил Марк потом. – Ты же видишь, что я не девочка. Слушай, ну вот я читал, что иногда делают женщинам операции, если они болеют, например, отрезают им грудь, и они что, становятся от этого мальчиками? Не становятся. Ну и если я там сейчас как девочка, разве это значит, что я девочка?

Лора не очень хорошо понимала, как работать именно с этой проблемой.

Она уложила Марка спать, ушла. На следующий день Клиент встретила ее немного испуганно:

– Осторожно, тут Магда.

– Кто? – не поняла Лора.

Она зашла в детскую. Марк лежал на кровати. Лора спросила у него, в порядке ли он, но Клиент зашипела: это не Марк, это Магда. Лора заметила, что у Марка немного перекошено лицо, как будто бы он чуть-чуть сердится на нее за что-то. Марк посмотрел на нее и заплакал.