Земля и Черепаха

– Бабуля Флэш, капитан. Чемпион среди престарелых гонщиков-самоубийц, пилот, владелица корабля. Людоед. Положительно относится к сексуально озабоченному роботу, когда тот не особенно пристаёт. Первый её заместитель – двумерный офицер К’янн – жертва телепортации. Объект особой приязни робота-сексолога, правда, к его неудовольствию, пока безуспешно. Пьёт из бутылки Клейна.

– Знаем-знаем, нечего нам тут лекции по топологии читать, – проговорил Косых, – давай дальше.

– Спившийся псионик, способный к работе только в глубоком опьянении. Ук-па-Юмонтл Грицацуэль.

– Ну и имечко! Дальше!

– Трив Лопни Башка, Гнилофор. Зелёные псевдогуманоиды. Видел, наверное. Вторые пилоты. Не дураки подраться с местными музыкантами. Пристрастия – ртутные коктейли, порошкообразный тританиум, гексаэтилсвинцовый концентрат. Шарна Урмаан – телепат-штурман. Жуткий лентяй. Ест и пьёт то же, что и двое предыдущих. Ну и Ольга – квартирмейстер. Кстати, можешь за неё порадоваться. Шарна у неё задатки псионика обнаружил, так что без работы не останется. Это по экипажу.

– А что за музыканты? – спросил Косых.

– Группа исполнителей гипномузыки: Каллидиан Про – ударник на черепах конкурирующих групп. Гитарист Скорпиньето с двугрифовой гитарой-зомби. Одноглазый саксофонист-оса Ча-Чик на костылях, отчаянный дуэлянт, любимое оружие – собственное жало. Кроме слоновидного клавишника Цади все остальные насекомоподобные.

– Да уж, весёлая компания подобралась, – вздохнул Косых. – Ещё есть кто-то?

– А как же! Недопризраки-братья, Гаратеум и Квиззарг. Маньяки, изгнанные с кладбища старожилами за некорректное поведение. Иногда развлекаются на выступлениях группы, пугая спецэффектами собравшихся, заодно потихоньку высасывая у тех жизненные силы. Обожают призрачный фольклор. Братец твой, Сенечка, кстати, им сейчас анекдоты земные про покойников рассказывает. Похоже, успехом пользуется.

– Что, и Сеня до сих пор здесь? – воскликнул Косых. – Вот же неугомонный! А ещё кричал – похороните меня, похороните! Ну что, закончил или ещё кто-то остался?

– Да, считай, закончил, – ответил Фима. – Ну, разве что роботов забыли. Круглый ремонтник и бочкообразный ассенизатор – друг друга ненавидят, считая каждого самозванцем. С пивным робостюардом ты уже знаком – лучший друг корабельного мозга. Очень хочет его напоить, но этому мешает бочкообразный интриган-ремонтник. Любимое место отдыха – в горячей зоне реактора. Вот такой экипаж с пассажирами. Ну, и ещё такой полупассажир Гронг – бегемотокрокодил. Прожорливый, слегка разумный и потому вечно печальный в плане выяснения, что из окружающего считать едой, а что – собеседником. Иногда путает. Недавно сожрал предыдущего канонира, поэтому и сидит в своём отсеке накрепко запертый. Нечего на экипаж покушаться!

– Ладно, хоть будет что интересного детям рассказать на старости лет, – проговорил Косых. – Интересный народ, ничего не скажешь. Может, перейдём ко второй части вопроса – в смысле как здесь развлекаются в мирное время. Ну, про «Каловые массы» я уже наслышан, а вот чего-то попристойней нет? В смысле кинотеатра или библиотеки какой-нибудь?

– Сколько угодно! – отозвался Фима. Причём даже из каюты выходить не надо. Библиотека – это, собственно говоря, я и есть, в том плане, что я напрямую связан с мозгом корабля и почти со всеми накопителями информации, кроме особо секретной, разумеется. Правда, для этого с кровати тебе придётся слезть. Вон там, напротив подиума с синей девкой есть кресла. Усаживаешься и заказываешь любую интересующую тему. От рождения вселенной до записи вчерашнего боя.

– Ну, с этим все ясно, – сказал Косых. – А если просто по кораблю пошататься? Мне тут кресло в боевой рубке наплело вчера чёртову уйму о том, что тут имеется. Это ж Эрмитаж какой-то! Да ещё говорят, прежний владелец охотником был. Интересно было бы на трофеи полюбоваться. Ну, и заодно на аварийные выходы, в смысле шлюпки спасательные. Не дай бог, на какой-то айсберг запредельский наткнёмся, прыгай потом за борт в исподнем. А то и без него. – Косых выразительно заглянул под своё одеяло, вспомнив, что ещё даже не одет. – Да, кстати, хотелось бы переодеться во что-то более приличное. Надоел мне этот рабочий комбинезон.

– Ателье в большой комнате, – ответил Фима. – Напротив бара. Там тебе какой угодно костюмчик соображу.

– Это радует, – улыбнулся дядя Вася. – Ничего, что я голый?

– Видали мы не только голых, но и вывернутых наизнанку, – равнодушно ответил Фима.

Ателье оказалось обыкновенной нишей с зеркалом, подёрнутым туманом. Голого Косых отражать оно почему-то не хотело.

– Ладно, займёмся программой-минимум, – буркнул тот. – Я так посмотрю, тут всё на мыслеуправлении. Для начала хочу спортивный костюм. В смысле футболки, штанов спортивных и какой-нибудь лёгкой обуви…

Не успел он это сказать, как со всех направлений в его тело ударили потоки жидкости, тут же застывающей и превращающейся в лёгкое, почти невесомое одеяние. Косых пошевелился, несколько раз присел и посмотрелся в зеркало, на этот раз увидев там себя.