Зелёный шум

— Ладно, купец, торгуй-шуруй, наживай денежки, — бросил Гошка в лицо Никитке и махнул Ельке рукой — пошли, мол, отсюда, нам здесь делать больше нечего.

Никитка обмер.

Вот сейчас его дружки уйдут, вернутся в колхоз и всем расскажут, кто такая его мать. И про него, Никитку, тоже расскажут. И тогда уж ему ни на улицу не показаться, ни в клуб, ни в школу. Все будут показывать на него пальцем и говорить: «А это молодой торгаш Никитка Краюхин».

У мальчика перехватило горло. Он подлез под стол и, догнав Гошку с Елькой, схватил их за руки.

— Ребята, куда вы? Зачем? — сбивчиво забормотал он. — Ну хотите, я чего-нибудь такое сделаю? Хотите?

Гошка с Елькой обернулись.

— Что ты сделаешь? — спросила девочка.

— Ну вот… всю редиску разбросаю. И лук тоже. Или за так раздам. Без денег. — И Никитка вдруг сипло выкрикнул: — А вот редиска, лук! Всем бесплатно. — Он выхватил из корзины несколько пучков и принялся совать их в руки прохожих. — Бери, налетай! Денег не надо!

— Зачем же за так? — усмехнулась Елька. — Просто пусти свой товар подешевле.

— Вот-вот, — обрадовался Гошка, прислушиваясь к ценам, которые называли соседки. — Продавай пучок не по рублю, как эти выжиги, а по двадцать копеек. И дело с концом.

Через минуту трое друзей стояли у прилавка и, размахивая пучками редиски и лука, наперебой выкрикивали:

— А вот дешёвые лук, редиска! Двадцать копеек пучок! Двадцать копеек!

Торговки за столами зароптали — как это такие малявки смеют сбивать базарную цену! Видно, дело нечисто — уж не ворованные ли у ребятишек лук и редиска.

Но Елька объясняла покупателям, что эта зелень с пришкольного участка, и те охотно вставали к ребятам в очередь.

Через какой-нибудь час все корзины с редиской и луком были пусты.

— Что ж ты теперь матери скажешь? — спросила Елька у Никитки. — Она, поди, наказывала, чтобы ты подороже всё продал.

— Наказывала.

— А что ж теперь будет?

— Взбучка, наверное, — признался Никитка. — Как уж полагается.

— Так она тебя бьёт?

— Бить вроде не бьёт, а то за ухо прихватит, то ремнём опояшет.

— А ты скажи матери, что это мы тебя научили по дешёвке торговать, — посоветовала Елька. — Я и Гошка.

— Всё равно взбучки не миновать.

— А почему ты с Митяем так сошёлся? — ревниво спросил Гошка.

— Да не сходился я, — вздохнув, пояснил Никитка. — Мамка его траву нанимает таскать. И меня с ним посылает.

Ребята задумались.

— А я, пожалуй, к тятьке схожу, — помолчав, сказал Никитка. — Он уже три воскресенья дома не был. Про маму расскажу, про всё…

Гошка встрепенулся — в самом деле, почему бы Никитке не навестить отца. Человек он сознательный, работает на заводе и, уж конечно, сумеет защитить Никитку и пристыдить тётю Ульяну за её торговые дела.

— А ты знаешь, где твой отец работает? — спросил Гошка.

— А как же? На заводе «Красный металлист». Только я не помню, на какой это улице.

— Это на Кузнецкой, — подсказала Елька. — Пойдёмте, покажу.

Отец

Елька привела ребят в проходную «Красного металлиста» и спросила вахтёра, где можно найти дядю Васю Краюхина.

— Эва чего захотела! — ухмыльнулся вахтёр, высокий сухощавый старик в защитной гимнастёрке. — Надо знать, в какой смене да в каком цеху работает. А какая у него профессия-то, у вашего дяди Васи?

— А он машины делает — жатки, косилки, — сказал Никитка.

— А у нас, малый, пуговками или там пряжками не занимаются. Все машины делают, — ответил вахтёр и покачал головой. — А детишкам сюда вообще хода нет. Шли бы вы по домам.

Тогда Елька посоветовала ребятам посидеть у проходной, дождаться конца смены и встретить дядю Васю.

— До конца смены ещё часа два осталось, — пожалел ребят вахтёр. — Истомитесь вы тут. Сходите хоть в закусочную пока.

Гошка сразу почувствовал голод и порылся в карманах. Но там было пусто. Не было денег и у Ельки.

— Ладно, пойдёмте, — позвал их Никитка. — Поедим чего-нибудь, денег хватит.

Закусочная находилась недалеко от завода, в конце шумной улицы. Около неё стояло много подвод и грузовых машин. Ребята пробрались мимо лошадиных морд и несмело переступили порог закусочной.

Здесь было душно, шумно, накурено и все столики оказались занятыми. Официантки разносили на подносах пузатые кружки с пивом и красных ошпаренных раков.

Елька потянула ребят обратно.

— Пойдёмте отсюда… Здесь одно пиво.

Но Гошка с Никиткой уже встали в очередь к буфетной стойке.

— Мы сейчас, — сказал Гошка. — Только бубликов с маком купим. И ситра ещё.

Над буфетом кучей кружились назойливые мухи. За стойкой натужно чавкал пивной насос, с трудом подавая тонкую струйку пива.

— Пошевеливайся, хозяин, не задерживай! — раздавались нетерпеливые голоса. — Не в гости к тёще приехали.

— Да у него техника барахлит!

Люди у стойки волновались, шумели, переругивались с теми, кто пытался получить пиво без очереди.

Гошка с Никиткой были уже совсем близко от буфетчика, как их неожиданно притиснул к стойке какой-то высокий мужчина и протянул буфетчику две пустые пивные кружки.

— Дяденька, вы ж без очереди!.. — несмело сказал Никитка.

— Ещё чего! — Взмокший, распаренный «дяденька» кинул на ребят беглый взгляд. — А вы тоже за пивом? Нельзя детишкам, нельзя!