Зеленые яблоки

— Конечно, нет, но выпить рюмку, другую после путешествия не называется пить, — пояснила миссис Роза. А теперь вы нуждаетесь в нем, вы совершенно изнурены. Вы ведь знаете, до завтра вы здесь как у себя дома. Выпейте немного со мной, я по своим летам могла бы быть вашей матерью.

Она говорила так быстро, что девушка слова произнести не могла. С той же быстротой она крикнула приказание через дверь в коридор и снова заняла прежнее место на диване.

— Это вино лучше всего для вас. Мне оно предписано доктором, и потому я всегда держу его наготове на льду.

Дверь отворилась, и, держа поднос с бутылкой шампанского и двумя бокалами, в комнату вошла высокая, угрюмая девушка.

— Поставьте туда, Кэсси, — сказала миссис Роза, указывая на стол.

Макс откупорил бутылку, и миссис Роза взяла два полных стакана, сунула один в несопротивляющуюся руку Айрис, которая поднесла его к губам, но все еще не решалась отведать содержимого.

— Что это такое? — спросила она.

— Вино.

— Но какое вино.

— Шампанское — и стоит восемь долларов бутылка, внушительным тоном ответил; Макс.

Айрис сделала глоток и поперхнулась. Но шампанское вызвало в ее усталом теле приятное ощущение тепла, и она от удовольствия подняла глаза, слегка раскрыв алые губы.

— Ну, разве я не права? Разве вы не чувствуете себя лучше?

— Да… да… кажется, — ответила Айрис.

Глава VI Faites vos jeux [2] (Корнелиус Крок, В. Маргерит и Франк Хеллер)

Автомобиль плавно подкатил к подъезду казино. Эта улица была сплошь усеяна огнями всевозможных шикарных ресторанов, отелей. И по ней всегда катилась толпа разношерстная, пестрая, веселая.

У подъездов увеселительных ресторанов, где швейцары в зеленых с золотыми галунами ливреях подзывают извозчиков и подбегают к их дверям приветствовать при — бывшую повеселиться пару, высокие блестящие цилиндры, шуршание белоснежных юбок…

Глядя на этих ночных бабочек, возбуждавших себя танцами при свете электрических ламп, Бертон не возмущался. Бессознательные узы роднили его с этой толпою убогих и нарядных. Не были ли они все в известной степени жертвами? И кто знает, в каком положении могут очутиться завтра самые удачливые из них.

Единственными существами, которых он ненавидел так же, как и полицейских, были отвратительные создания, бессовестная конкуренция которых захватила даже улицу, эти циничные, бледные оборванцы, в коротких куртках и обтянутых панталонах, кишевшие на бульварах, около ресторанов, на набережных, вечно торчавшие в известных кафе и притонах… Безработные подмастерья, мелкие телеграфные чиновники, лакеи из ресторанов и кабаков в рваных передниках, жирные уличные торговцы, дети, испорченные школой, целое полчище вырождающихся и развращенных людей, порочность которых нельзя было даже оправдать необходимостью и которые каждому прохожему двусмысленно улыбались бритой физиономией, делая выразительные жесты и подергивали бедрами, презрительно поджав губы. Джон вошел в подъезд.

«Последняя ночь! — думал он, — Чем хуже, тем лучше. Ах, Айрис, зачем ты..:» И не кончив, вошел в залу. Казино помещалось выше, а здесь внизу устраивались балы, пьянки, ужины.

Любители, похабных зрелищ в весенних нарядах смешивались с мелкими коммерсантами соседнего участка, проходившими в обыкновенных пиджаках, чтобы выпить кружку пива и угостить девушку. Содержательницы богатых притонов держались начеку, пронюхивали, нельзя ли заполучить какого-то пресыщенного клиента. Царицы бала в пастушеских костюмах или римских тюниках, открывавших их бюсты и ноги, с гордостью расхаживали в густой толпе, наполнявшей громадный зал. В первом и в бельэтаже образовалось два течения в противоположные стороны, стремившиеся по боковым галереям и между столами, где сидели мужчины, которые тянули вино, пиво, ликеры, отравлялись спиртом со смехом и криками. Вокруг электрических фонарей плавали облака густой пыли.

Директор подошел к нему под охраной нескольких человек.

— Сэр…

— Я хочу получить входную карточку, — сказал Джон Бертон.

— Вы хотите получить входную карточку? Простите, но мы пускаем только состоятельных людей.

— Мое имя, маркиз, лорд дьявол, и я хочу получить входную карточку!.. Скорее, я хочу играть.

— У вас, вероятно, есть бумаги, которыми вы можете доказать ваши слова.

Ни слова не говоря, Джон вынул и протянул директору свой билет в 1.000.000 фунтов стерлингов.

У директора боролись два чувства. Он раздумывал, но билет, шуршавший в руках Бертона, был очень реальным.

Директор превзошел себя в любезности.

— О сэр, ваша карточка будет готова через две секунды (пусть он проиграет свои деньги, прежде чем полиция упрячет его в лечебницу). Подождите минутку, господин маркиз.

Все низко кланялись ему. Карточку выписали, и Джон прошел в зал игры. В глубине царил зеленый стол с рулеткой, которая почти все время вертелась.

Жадная толпа нервно, лихорадочно сгрудилась вокруг стола.

Подошел к буфету. На эстраде играл цыганский оркестр в красных фраках, а рядом расположились танцовщицы, ожидая добычу.

Джон сел за пустой стол и потребовал шампанского и сигар.