Зелень. Трава. Благодать.

Бойль забрасывает раз, затем второй. Теперь я прихлебываю свою колу. Донохью на ходу доливает мне до полного, при этом не забывая никого, кто помимо меня пьет у стойки. Фрэнни со Стивеном сзади наблюдают за нашей с Бойлем игрой: Фрэнни улыбается с бутылкой пива в руке, Стивен держит стакан с чем-то, по виду напоминающим имбирное ситро, и тоже пытается улыбаться, мужественно борясь с похмельем. Мимо него дважды проходит Ральф Куни и оба раза толкает его достаточно сильно, чтобы расплескать содержимое стакана. Стивен сейчас трезвый, поэтому попросту не обращает на него внимания, но все же, получив второй толчок в спину, подзывает к себе Пола и указывает ему на свой стакан. Пол берет и наливает в него нечто розовое, после чего возвращает стакан Стивену. Фрэнни начинает хмуриться.

— Генри, мать твою, очнешься ты или нет? Твоя очередь, — говорит Бойль.

— Что? — рассеянно переспрашиваю я. — А, да, извини. Вот я его сейчас.

В полной уверенности, что промахнусь, я бью кулаком по стойке, но тут вдруг попадаю. Радостные аплодисменты со всех сторон. Рядом со мной мистер Куни спрашивает у Фрэнсиса Младшего, как долго тот уже работает почтальоном на улице Святого Патрика, на что Фрэнсис Младший отвечает, что уже пятнадцать лет. Я снова стучу по стойке и забрасываю в рюмку еще один четвертак. Джонни Бойль снова осушает свой стакан. Фрэнни увещевает Стивена по поводу того, что незачем начинать пить так рано. Конечно, он понимает, сегодня свадьба и все такое прочее, но все равно ему кажется, что с чем с чем, а с этим Стивену торопиться не стоит, особенно после всей той фигни, что была вчера. В ответ Стивен обещает, что все с ним будет в порядке. Берни Куни спрашивает Фрэнсиса Младшего, как долго тот уже женат, на что Фрэнсис Младший ему отвечает, что женат уже почти двадцать пять лет как. Я промахиваюсь, но Бойль все равно выпивает за мою попытку, замечая при этом, что здесь главное — не отчаиваться. Фрэнни говорит Стивену: Это ты только сейчас говоришь, что все будет в порядке, а сам прекрасно знаешь, чем это обычно заканчивается. Я больше не собираюсь работать рефери. — И не надо, — огрызается Стивен. Просто постарайся держать себя в руках, тигр, — предупреждает его Фрэнни. И больше ничего не говорит. Стивен допивает стакан, кивком просит Пола налить еще один, залпом выпивает и этот и требует еще. Берни Куни говорит: А я, мы с Донной женаты уже пятнадцать лет, из них десять я работаю в тюрьме Холмсбург. Видишь ли, у меня такая работа, которая не требует, чтобы я каждый день захаживал в дом к чужим людям, конечно, если не считать людьми заключенных, а камеры — их домами. Не знаю как ты — лично я их таковыми не считаю. Бойль начинает выпендриваться, стучать по стойке обоими кулаками и забрасывать в рюмку по два четвертака разом. Я глушу колу стакан за стаканом. Фрэнни с отвращением оставляет Стивена и уходит прочь из бара, по дороге остановившись лишь для того, чтобы пропустить двоих оголтелых шестилеток, которые несутся мимо него по направлению к игровым автоматам: там есть покер, в который можно играть колодой с мультяшными голыми бабами на рубашке.