Я смотрю на своего брата Стивена Тухи, памятуя о том, как четыре года назад, когда мне было девять, а ему четырнадцать и он играл в финале чемпионата среди юниоров, между двумя игроками завязалась драка, которая тут же переросла во всеобщую свалку: сначала в бой вступили скамейки запасных, за ними ринулись на поле трибуны. Зрелище напоминало сцену из Гражданской войны, не хватало только бород и синих мундиров. Стивен пробился к боковой линии, где валялся мегафон, и запел «Ну кому нужна война?», при этом он плясал как ненормальный до тех пор, пока драка не прекратилась. Все так и замерли, заломив друг другу шеи, с орущими ртами, готовые отгрызать конечности. А Стивен пел еще как минимум полчаса, пока все кругом не перестали драться и не начали хохотать.
Я хочу, чтобы вернулся прежний Стивен, я рву глотку, чтобы пробудить любовь хоть в ком-нибудь вокруг, а сам неотрывно смотрю на него. И все, что мне от него нужно, это чтобы он откликнулся на мой призыв. Стивен, возвращайся, мать твою. Стань веселым парнем, как раньше. Скажи, что ты еще со мной, что твое сердце еще не умерло до конца. Пожалуйста, стань снова моим героем. Разве не видишь — я почти плачу перед толпой этих тупых ослов. Помоги мне не дать им устроить бойню на глазах у твоей погибшей девушки, которая смотрит со стены.
Стивен вспрыгивает ко мне на скамейку. Расцеловывает меня в обе щеки, правда тут же чуть не падает обратно, но, помахав руками в воздухе, успевает поймать равновесие. Пиво, расплескавшись у него из стакана, орошает потрескавшийся бетон. Он заявляет, что любит сиськи и Иисуса Христа почти так же горячо, как и пиво. Я хмурю брови. Тогда он говорит, что любит все перечисленное в равной степени. Я строю недовольную рожу. Тут он поправляется и говорит, что любит в первую очередь Иисуса, а уже потом пиво и сиськи — вновь я хмурю брови и говорю, что правильней было бы поставить на первое место сиськи, а уже потом все остальное, не важно в каком порядке, все равно это никого не колышет. Стивен исправляется: сиськи, пиво и затем уже Иисуса, я соглашаюсь. Мы оба смеемся. Я перевожу взгляд на Стэна и одними губами говорю ему
Сначала в погоню бросаются человек двадцать, за ними следует вся орда. Все орут в один голос. Толпа единым гребаным потоком проносится мимо меня. Стивен спрыгивает со скамейки и бежит за остальными. Фиштаунских настигают у самой калитки. Первым Стэна. Кто-то сзади срывает с него футболку. Стэн исчезает из виду. Остальные четверо оборачиваются — их тоже заглатывает толпа. Уже лежа на бетоне, они продолжают отбиваться. Сыплются удары и пинки. Кричащее месиво.