"Зэ" в кубе (СИ)

Вопрос элока, заданный в форме, недопустимой для любого элоима, вернул к недавним сомнениям. Кир до сих пор не мог уложить в голове произошедшие перемены, одной из которых стало внезапное обретение Шав не только командного голоса, но и прежде не известных Киру связей и возможностей. Когда позапрошлым утром она буквально ворвалась в спальню и разбудила его, бросив на кровать сложенный комплект одежды, Кир открыл для себя новую Шав. Начиная с невероятной прежде бесцеремонной побудки и заканчивая категоричными инструкциями, выданными перед отлётом инмоба на материк, с ним говорила женщина, которой на Зимаре попросту не могло быть. То, что она делала, то, как держала себя, не укладывалось даже в самые смелые представления о поведении галм. Если бы не нежный, знакомый с детства голос, тонированный бархатистыми нотками, то Кир, закрыв глаза, с лёгкостью бы мог представить, что с ним говорит влиятельный элоим – член Совета, не меньше, – столько уверенности и властности было в её словах. И тем не менее – несмотря на зарождающийся протест, Кир повиновался её воле, сел в инмоб и улетел – чтобы в результате оказаться здесь, в сердце трущоб, лицом к лицу с очередным незнакомцем, знающем о произошедшем куда больше него самого.

Поэтому он ответил вопросом на вопрос:

– Откуда ты знаешь галму моего отца?

Кир осознавал, что, делая акцент на принадлежности, намеренно уничижает Шав, но ничего не мог с собой поделать. То, с какой лёгкостью этот элок употребил её имя, вызвало прилив ревности. Похоже, у Шав была другая жизнь, о которой он, Кир, даже не догадывался. Что её может связывать с этим самоуверенным типом?

Он стиснул зубы и сощурил глаза. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Это не осталось без внимания элока, который внезапно вполне добродушно ухмыльнулся и хлопнул визави по плечу.

– Да расслабься ты, не пыхти! Шав, конечно, баба шикарная, да только вот кто она – и кто я? Мне за счастье уже, если когда-нибудь улыбнётся и хорошее слово скажет. Не моего поля ягода, ловить не... – Часть его речи потонула в громком проигрыше ударных. Он поморщился и прокричал, заканчивая мысль: – Работаем мы вместе, понял? Командует она мною!

Очередное неожиданное открытие отозвалось в голове секундным гулом, вторя барабанной дроби. Кир запустил руку в волосы и с силой дёрнул – нужно проснуться, похоже, он-таки попал в сюрреалистичный сон. Шав – работает? Шав кому-то отдаёт указания? Этому типу, пусть и не обладающему полными правами, но элоиму? Как это возможно?!

Элок толкнул в плечо – вставай, мол. Потом кивнул головой остающимся за столиком друзьям и поднялся. Концерт вошёл в полную силу, говорить в зале стало невозможно. Убедившись, что Кир готов следовать за ним, элок, хорошо ориентируясь в полутьме, быстро прошёл вдоль стены, помешкал с секунду – и открыл незаметную прежде дверь, пропуская в зал поток яркого света. От недовольных зрителей в спину ему полетели скомканные салфетки. Не дожидаясь чего потяжелее, он поспешно скользнул за дверь и уже из-за неё махнул рукой, поторапливая Кира.

В большой полупустой комнате, похожей на холл какой-нибудь клиники, было светло настолько, что после затемнённого зала заболели и без того уставшие глаза. Кир с силой потёр глазницы, надеясь избавиться от закрывающих обзор зрения жёлтых «змеек». Голова тупо болела последние полчаса, а сейчас ещё и это… Теперь точно не отвертеться.

Элок кашлянул, привлекая внимание:

– Плохо тебе?

Кир кивнул – запираться не было смысла. Выяснять отношения уже не хотелось, осталось лишь одно желание: забиться в тёмную нору и уснуть, пока приступ мигрени не разыгрался в полную силу. После «минус-поля» головная боль стала частым его спутником – организм до сих пор не до конца адаптировался к аномально быстрому взрослению, «капризы» сосудов объявили неизбежным, хотя и не опасным для жизни побочным эффектом. Детализированное обследование не выявило серьёзных патологий, но по рекомендации врачебной комиссии Кир был отстранён от инициации на несколько месяцев. На этот период ему предписали эмоциональный покой и разумные физические нагрузки, однако мигрень являлась регулярно, наплевав на советы светил от медицины. Конечно, интельдок помог бы купировать приступ – но это дома. А здесь рассчитывать можно было разве что на сон.

– Слушай… – болезненно морщась, проговорил он. – Как тебя зовут хоть, а то общаться неудобно. Я – Кир.

Элок кивнул и приветливо улыбнулся:

– А я – Хард. Будем знакомы.

Ударили по рукам. Кир продолжил:

– Мне бы приткнуться где и поспать. Очень нужно.

Хард утвердительно хмыкнул:

– Не вопрос. Сделаем. Отдохнёшь как следует, потом и поговорим.

Он достал из кармана странного вида коммуникатор и одним нажатием клавиши запустил программу соединения. Вопреки ожиданиям Кира, после щелчка не появилась голограмма, а зазвучал приятный женский голос, слышанный совсем недавно:

– Всё давно готово, Хард, я девочкам распоряжения ещё до приезда гостя сделала. Веди его на третий, в гостевую номер пятнадцать.

Хард довольно кивнул:

– Эрин, боюсь, что безбожно повторяюсь, но ты – чудо. Целую. Отбой.