Здесь издалека (сборник)

— Венички, едритьска-сила, — подтвердил банщик, словно печатью удостоверение прихлопнул. Ах, тебе, гад, венички сэкономить захотелось? А шесть сотен вчера на карман получил или нет? Может, отрабатывать неохота? Так ты, Дерюгин, надо мной два года измывался, кончилось то время. Теперь ты будешь за мной пол подметать, ты мне дровишек подкидывать, ты мне, если потребуется, и спинку помассируешь, и пятки почешешь, что тут венички! Ты теперь в дерьме, где и должен быть, и есть на свете справедливость. А я человек, и все мы люди, все твои бывшие рядовые, все чего-то добились, кем-то стали. Один ты, бобыль банный…

Чернобылец-доброволец. Ликвидатор. И та авария на шоссе. Тогда ты проехал мимо. Ты ничем не мог помочь. И в Чернобыле не мог, не тебя туда послали. Какая, в сущности, разница, где он был…

Помолчал, дожевывая травинку, и ответил:

— Ладно, хорошие были венички. И банька отличная. Спасибо, Семеныч! Может, денька через три еще разок, а?

— А то! Постойте… отчество-то мое откуда знаете?

— Да в контору сейчас заходил, так, поинтересовался. Надо же как-то тебя называть!

Берег турецкий

Эта пара вошла в экскурсионный автобус с опозданием, и двух сидений рядом для них уже не было. Все, кто поехал в одиночку, занимали сидения у окна, и несколько свободных мест оставалось только у прохода. Так что гладкий мужичок в шортах, майке и смешной вязаной шапочке на бритой голове плюхнулся рядом с незнакомой девушкой, а его спутница в таких же шортах и майке (лицо ее было скрыто соломенной шляпой и черными очками) пристроилась рядом, через проход. Дама села тихо, как влитая, а мужичок поерзал, устраиваясь поудобнее в кресле, и едва нашел точку равновесия, выдал команду:

— Ну чё, поехали, что ли!

— Еще двух человек не хватает, — живо отозвался представитель турфирмы, стоявший рядом с шофером.

— А чё они опаздывают! — среагировал мужичок, но представитель турфирмы был хорошо вышколен и в спор с клиентом вступать не стал.

Парень со следующего ряда сказал негромко, но так, чтобы было слышно:

— Сами опоздали, между прочим.

Мужичок решительно повернулся к нему:

— Не мы последние!

В самом деле, в автобус вбегала с извинениями еще одна пара, путаясь в пакетах с завтраками — их в виду особо ранней экскурсии выдавали прямо у стойки регистрации. А парень не стал ни на что отвечать.

— А чё, какие проблемы? — мужичок все-таки не унимался, но парень молчал, и тогда он переключился на свою соседку:

— А меня Костей зовут!

— Татьяна, — кратко ответила девушка, и было непонятно, собирается ли она продолжать знакомство, или просто соблюдает правила вежливости.

— Ну, теперь поехали! — беспокойный мужичок подал команду, и автобус тронулся словно бы в ответ на его слова.

— Уважаемые дамы и господа, фирма приветствует вас… Наша экскурсия будет проходить… Там вас ждет обед… Вечером мы отправимся…

Слова представителя фирмы, выверенные и заученные, отменно вежливые, как-то проносились мимо сознания, и только стало ясно, что ехать им еще часа четыре, причем это только в один конец. Кто-то пристраивался поспать, кто-то равнодушно глядел в окно на турецкие пейзажи, а несколько человек даже уткнулось в книгу. Шесть утра — это все-таки очень рано.

Костя вытребовал у своей спутницы сумку, выудил банку пива и пакетик орешков, стал со вкусом завтракать. Предложил соседке, но как-то не очень настойчиво — видно, пива хотелось самому. А парень позади него раскрыл журнал с чем-то хайтековским на обложке и все равно задремал.

— Танюш! — разбудил его через пять минут голос Кости, — чего такая грустная?

— Да ничего, — улыбнулась девушка.

— Ну чего, пообщаемся?

Девушка улыбалась нерешительно, так, кажется, и не решив, как относиться к этому неожиданному кавалеру. А парень сзади зашуршал журналом уже с тихой яростью.

— Костя! — раздался голос Костиной спутницы, и в нем читалось привычное недовольство, словно собаку в очередной раз оттаскивали от дерева с забравшейся на него кошкой.

— А я ничего! — весело отозвался тот, — вот, с Танюшкой знакомлюсь, скажи, Танюшка?

Но от девушки все-таки отстал. Были у них свои неписанные правила, в этой паре.

До первой остановки ехали тихо, додремывая, и только Костя порывался еще что-то обсудить с соседкой, она односложно отвечала, а он и не настаивал. В Анталии в автобус поднялся гид, улыбчивый парень, очень прилично говоривший по-русски, и сразу зажурчал и про Памуккале, и про Иераполь, и про всякие прочие красоты, которые ожидали их на этой экскурсии, вроде магазина трикотажа и винного погреба.

— Ну вот, поспать не дали! — отозвался только задремавший Костя, — а завтрак когда будет?

— Через двадцать минут мы остановимся у кафе, и вы сможете… — привычно затараторил гид.

— Только пива я тебе покупать не буду, — сразу предупредила Костю спутница. Но он, похоже, и не рассчитывал.