Читаем Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу полностью

Единственное возможное упоминание Табулария в римской литературе — это две строчки из земледельческой поэмы Вергилия «Георгики». Там есть пассаж, в котором говорится о том, как хорошо жить в деревне, вдали от ритма и бед большого города (мысль, любезная сердцу любого дауншифтера, от императора Диоклетиана до наших дней). Земледелец, говорит Вергилий, «чужд законов железных; безумный Форум ему незнаком, он архивов народных не видит»[27] (Георгики, 2.501–502). По-латыни в этом месте — слово tabularia, множественное число от tabularium, и соседство с Форумом позволяет предположить, что речь именно о нашем здании.

Это — с западной стороны. А с восточной, там, где холм обрывается в сторону Форума, находился когда-то Табуларий (Tabularium), хранилище «таблиц» (tabula), то есть государственный архив. В литературных источниках о таком здании нет ни слова; единственная информация, доступная историкам и археологам, — две высеченные в камне надписи. Из них следует, что консул Квинт Лутаций Катул в 78 г. до н. э. «по указанию Сената построил подземелье и Табуларий». Одну из этих надписей нашли и переписали в средние века, но до наших дней она не дошла, а другая видна и сейчас на северном фланге Палаццо Сенаторио, возле Виа ди Сан-Пьетро-ин-Карчере.

Табуларий эффектно закрывал Форум с запада, так же, как противопожарная стена ограничивала некоторые из императорских форумов. К сожалению, элегантная простота была размыта, когда на этом краю площади появился храм Веспасиана и Тита и был расширен Портик Богов Согласия. На рубеже XIII–XIV веков папа Бонифаций VIII (между прочим, злейший враг Данте) надстроил над Табуларием башню; позже Микеланджело снесет всю верхнюю и западную часть этой надстройки и добавит еще один уровень в виде нынешнего Палаццо Сенаторио.

Нижняя часть Табулария, сохранившаяся до наших дней, демонстрирует мощную кладку лучшего республиканского образца, так называемый opus quadratum, когда один на другой кладут прямоугольные каменные блоки. Внутренняя часть Табулария — это тот проход, который теперь соединяет два крыла Капитолийских музеев (Палаццо Нуово и Палаццо деи Консерватори). Разглядеть там можно немного: главным образом бетонные своды, сильно изъеденные временем (довольно долго в этих подземельях хранили соль). К Табуларию примыкает храм Вейовиса, о котором мы говорили немного раньше.

<p>Тюрьма и лестница</p>

Жилой дом, государственный архив — все это вещи мирные. А вот если спуститься с Капитолийского холма к Форуму по Виа Сан-Пьетро-ин-Карчере, то попадешь к местам менее приятным: государственной тюрьме и лестнице, которая была хуже тюрьмы.

Тюрьма называлась Туллиан — как считали римляне, в честь царя Сервия Туллия. Более дотошные книжники возводили это слово к старинному латинскому tullius, что значит «источник». Небольшой родник там действительно был — и есть до сих пор.

Римляне не признавали тюрьму в качестве наказания. Изгнание, конфискация имущества, лишение гражданских прав, наконец, продажа в рабство и смертная казнь — вот чего мог ожидать пойманный преступник. Тюрьмы содержать невыгодно, социальная польза от них сомнительна; практичные римляне не позволяли себе такую роскошь. Поэтому Туллиан испокон веков служил местом кратковременного содержания особо опасных врагов государства — иными словами, камерой смертников. В современной Америке заключенные могут ожидать смертной казни годами и даже десятилетиями; в Туллиане никто не задерживался дольше чем на несколько дней.

Чаще всего в тюрьму попадали иностранные военачальники, проигравшие римлянам военную кампанию. Так произошло с африканским царем Югуртой, которого бросили в камеру смертников, предварительно раздев и вырвав у него серьги из ушей. Югурта сохранил присутствие духа и даже пошутил: «О Геракл, какая холодная у вас баня!» Обращение к Гераклу не следует принимать буквально — это просто междометие, вроде нашего «Господи». Спустя шесть дней Югурта умер от голода.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное