Читаем Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу полностью

<p>Термы Каракаллы</p>

Наш путь лежит мимо юго-восточной оконечности Большого цирка (единственной, где сохранились остатки строений), вниз по Виа ди Сан Грегорио на площадь, которая называется Пьяцца ди Порта Капена. Капенские ворота были едва ли не самыми важными из всех городских ворот в старинных Сервиевых стенах: отсюда отходила Аппиева дорога, отсюда начинался счет миль от города. В 1860-е годы на площади нашли фрагменты каменной кладки, но сейчас их не видно. Самое заметное здание на площади — гигантский комплекс Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (Food and Agriculture Organization, ФАО; на ее логотипе — стилизованный колос и латинский девиз fiat panis, что значит «да будет хлеб»). Этот сомнительный шедевр фашистской архитектуры предназначался для министерства по делам итальянской Восточной Африки в ту недолгую пору, когда правительство Муссолини, одержимое имперскими амбициями, пыталось колонизировать Эфиопию и Сомали. В 1937 году перед зданием установили монументальный обелиск, вывезенный из эфиопского города Аксума в качестве военной добычи. (Обелиск — это столб с остроконечным верхом, а стела — более или менее плоская плита, верх которой может выглядеть по-разному. Аксумский обелиск — на самом деле стела, только очень вытянутая.) Он простоял перед зданием ФАО почти шестьдесят лет, после чего итальянское правительство вернуло его Эфиопии. Операция по возвращению растянулась на много лет: гигантский обелиск, даже разделенный на три части, транспортировать в наши дни ничуть не легче, чем во времена императоров. Для этой цели даже пришлось перестраивать посадочную полосу аксумского аэропорта: ее не хватало, чтобы принять гигантский транспортный «Ан-124», который только и мог перевезти стелу домой. После нескольких лет, проведенных в складских помещениях обеих стран, в 2008 году аксумский обелиск был возведен на первоначальном месте.

В императорские времена за Капенскими воротами город не кончался, но Аппиева дорога была в этом месте узкой (около четырех метров) и, несомненно, очень многолюдной (нынешняя аллея, Виале делле Терме ди Каракалла, проложена в 1930-е годы). Те, кто шел по направлению к городу, видели на склоне Палатина гигантскую стену Септизодия и могли сразу прочувствовать имперское величие. Но и у тех, кто шел в другую сторону, с начала III века нашей эры возможность прикоснуться к великому тоже была: император Каракалла построил сразу за Сервиевой стеной гигантский комплекс бань, самый монументальный памятник из всех, что стояли возле Аппиевой дороги.

Пожалуй, никакая иная достопримечательность, включая Колизей, не дает столь полного представления о гигантомании, которой страдали римские императоры. Бани времен империи в Риме вообще строились с размахом, но от Терм Агриппы почти ничего не осталось, развалины Терм Траяна разбросаны по огромному парку, и воспринять их как единое целое сложно, а в Термах Диоклетиана разместились многочисленные наследники древнеримской цивилизации, от музея до церкви Санта-Мария-дельи-Анджели. А бани Каракаллы не только сохранились лучше других, они еще и выделены в отдельное музейное пространство, где нет другой застройки и ничто не мешает впитывать величие Рима. Величие в данном случае — это функция от величины.

Уровень гигиены, привычный для римлян, был снова достигнут цивилизацией совсем недавно, и то далеко не везде. Впрочем, в старинные времена и римляне не роскошествовали: по крайней мере, в одном сельскохозяйственном трактате содержится рекомендация для землевладельца не устраивать помывку для батраков чаще чем раз в неделю. Поначалу римляне мылись каждый у себя, но в поздние годы республики общественные бани уже были широко распространены. Это новшество было предназначено для бедняков, не имеющих возможности мыться дома, однако оно быстро завоевало популярность у всех слоев населения. Светоний рассказывает, что мать Августа Атия, дама вполне светская, получив после совокупления с Аполлоном отметину на теле в виде змеи, перестала пользоваться общественными банями (из чего следует, что до этого пользовалась).

Термы Каракаллы. Гравюра XVIII века.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное