Заживо в темноте

– Кажется… в восемьдесят четвертом.

– Значит, если тогда ему было от пяти до десяти, сейчас около сорока, может, чуть больше.

– А почему от пяти до десяти? Что, если ему было тринадцать?

– Тогда он вряд ли стал бы вспоминать, как об этом разговаривали родители. Скорее, вспомнил бы, как обсуждали ребята в классе. – Ей вспомнилось собственное детство, когда ребята в школе не говорили ни о чем другом, кроме как о мейнардском убийце.

– Хм, верно подмечено!

– И теперь ясно, как с ним говорить, – продолжала Зои. – Этот парень состряпал целую историю о своей миссии. Помните сравнение с «Annus Mirabilis» Эйнштейна? Он сообщает нам, что у него грандиозный план. Призвание. Этим он хочет поделиться.

– А что вам говорит это призвание? – спросил Гарри. – Как оно поможет составить его профиль?

Зои фыркнула.

– Никак. Призвание – просто сказочка, которую он сам себе рассказывает. Но, разглагольствуя об этом, он может случайно выдать какие-то важные для нас детали. Вывести на что-то реальное.

– Что значит «сказочка, которую сам себе рассказывает»?

– Гарри, люди постоянно лгут самим себе. Кому и знать это, как не вам? И наш парень рассказывает себе красивую, сложную, величественную ложь, чтобы избежать встречи с очень простой и неприглядной правдой.

– Какой правдой?

– Что он закапывает женщин живьем, потому что ловит от этого кайф.

Глава 58

Зои читала статью о Генри Ли Лукасе в «Американском журнале криминалистической психиатрии», когда дверь в оперативную комнату распахнулась и влетела с горящими глазами детектив Лайонс.

– Есть подозреваемый! – задыхаясь от волнения, сообщила она.

Ее радостное возбуждение мгновенно заразило Зои, словно вирус, распространяющийся по воздуху.

– Кто?

– Его зовут Альфред Шеппард. Позвонил на горячую линию.

– Когда?

– Сегодня утром. – Не в состоянии стоять спокойно, Лайонс ходила взад и вперед по комнате. – Этот парень, Шеппард, позвонил часа полтора назад и сказал: он, мол, вспомнил, что видел девушку, похожую на Мэрибел Хоу, в местной пивной с каким-то парнем.

Зои обратилась в слух.

– Вчера его машину останавливали на одном из блокпостов на Шестьдесят седьмом. Фургон, белый «Форд Транзит». Мы решили, что к этому человеку стоит приглядеться повнимательнее. И знаете, что?

– Не знаю.

– Оказалось, что он дважды появлялся возле мемориала Николь Медина!

В самом деле! Слишком много совпадений, чтобы не обращать на них внимания. Зои вскочила, не в силах больше сидеть на месте.

– Родители Николь его знают?

– По имени – нет. Я послала человека показать им фотографии с камеры; может, узнают в лицо.

– Его история подтверждается?

– Мэрибел Хоу действительно была в пивной с другом, сделала с ним селфи и выложила в «Инстаграм», отметив свое местонахождение. Фото запостила за три дня до своего исчезновения. Так что история подтвердилась, но узнать ее мог кто угодно.

Зои кивнула.

– Набрали основания для ордера на обыск?

– Сейчас ищу.

– Мое мнение как специалиста поможет склонить судью на вашу сторону?

– Не повредит.

– А где Шеппард сейчас?

– Мы попросили его приехать и подробно рассказать нам о Мэрибел Хоу и о парне, с которым она была. Сейчас он в допросной номер один. Все еще думает, что помогает полиции.

– С ним там кто-нибудь есть?

– Нет. Я быстренько взяла у него показания и попросила подождать. Он сидит там уже минут пятнадцать. Вот-вот появится Фостер, но я решила и с вами обсудить, как действовать дальше. За допросом можно следить из наблюдательной комнаты. Пойдемте со мной.

Вместе с Лайонс Зои прошла через холл и углубилась в недра полицейского участка. Комнаты для допросов располагались в дальнем конце здания – и не случайно. Всякий, кого вели на допрос, должен был пройти мимо десятка разных отделов, встретить множество копов в форме, детективов, задержанных. Увидеть закрытые двери с табличками типа «Отдел убийств», «Хранилище улик» или «Оружейная». Гражданские, мало знакомые с работой полицейских, в таких интерьерах неизбежно начинали нервничать. А когда человек нервничает, он совершает ошибки.

В правую и левую стены наблюдательной комнаты, маленькой и скудно освещенной, были вделаны односторонние зеркала, выходящие в соседние помещения для допросов. Детектив Фостер, лейтенант Дженсен и Тейтум уже смотрели сквозь стекло на человека в допросной номер один.

Он был лыс, одет в белую футболку и вытертые, заляпанные грязью джинсы. Руки скрестил на груди, правой ногой отстукивал по полу какой-то энергичный ритм.

– Как он сюда попал? – без предисловий спросила Зои. – На своей машине или его кто-то подвез?

– На своей. Машина на парковке, – ответил Фостер. – Сейчас ее осматривают.

– Надеюсь, только снаружи! – встрял Дженсен. – У нас нет причин…

– Просто заглянут в окна и сделают несколько снимков, – резко ответил Фостер. Как видно, сегодня он был не в настроении уламывать и улещивать лейтенанта.

– Ладно, – сухо ответил Дженсен. – А права ему зачитали?

– Нет. Он не арестован, – ответил Фостер.

– Детектив, мне не нужен еще один такой же скандал, как с делом Уитфилд! Будьте добры зачитать ему права.