Завсегдатай

— Не стройте из себя идиота, Мусаев! Я говорю о вашем стуке.

— Понял, простите, — стал извиняться беглец, — профессиональная привычка. Никак от нее не избавлюсь Видите ли, когда строители прокладывают туннель, они всегда перестукиваются, чтобы узнать, далеко ли их товарищи. Ведь могут быть обвалы и всякое непредвиденное…

— Вы признаете себя виновным? — от рассеянности повторил свой прежний вопрос Вали-баба.

— Да, я рыл подкоп и не отказываюсь от прежних показаний.

— На сколько вас ранее осудили?

— Я уже говорил: на год.

— Сколько дней вы рыли подкоп?

— Дней? — горько, как бы жалея Вали-бабу, улыбнулся беглец. — Если бы дней… Подкоп в тюрьме мы рыли столько же, сколько туннель средней длины. Три месяца. Но учтите, что подкоп был раз в двадцать короче.

— Понимаю, — съязвил Вали-баба, — не было техники

— Вы удивительно догадливы! — отпарировал беглец.

Вали-баба минуту молчал, сдерживая себя, чтобы не наговорить допрашиваемому грубостей за его столь независимое поведение. И продолжал:

— В первый день вы сказали, что сидите уже шесть месяцев, то есть половину срока. Три из них вы истратили на рытье бесполезного подкопа. А чем занимались остальное время, обдумывали? — спросил Вали-баба, сам того не замечая, что вопросы его вновь приняли любительский — характер.

Зато от внимания Мусаева ничто не ускользало, потому он с такой готовностью ответил.

— Никак нет! На обдумывание ушло ровно две ночи. Днем, когда нас выводили на работу, я осмотрел местность, прикинул на глаз толщину стен После двух ночей обдумывания дружно взялись за дело.

— Таким образом..

— Таким образом, за шесть месяцев мы вырыли не один, а целых два подкопа.

— Как это два?! Значит, вы еще раньше помогли бежать другой группе? Рассказывайте!

— Смею вас разочаровать. Никому я больше не помогал бежать. Тот первый подкоп остался, к сожалению, незаконченным. Нас ведь, как вы знаете, перевели из этого замка, — сказав так, беглец ожидал реакции собеседника, желая понять, знал ли Вали-баба о существовании на месте замка колонии, а если знал, имел ли к ней какое-нибудь отношение.

Вали-баба слегка побледнел, выдавая себя, а стоящий рядом Калихан даже закричал:

— Врешь! Нет здесь никакого подкопа. Замок охранялся надежно!

— Тогда, позвольте, я покажу вам незаконченный подкоп, — улыбнулся Мусаев, поняв наконец, в чьи руки попал. О том, что эти люди работали раньше в охране, говорили и их грубые, обветренные руки, и походка, неторопливая и четкая, и знание тюремного распорядка. А главное то, что они правильно сориентировались в пустыне и поймали их, беглецов.

— Прекрасно! — Вали-баба и его товарищи встали. — Показывайте!

12

Услышав за дверьми шаги и видя, что Мусаева ведут куда-то, соучастники его снова застучали тревожно по стенам, да так сильно, что Калихану опять пришлось призвать их к порядку.

Но беглецы умолкли не сразу, видимо, были сильно обеспокоены судьбой Мусаева. «Странные эти мошенники, — подумал Вали-баба, шагая за Мусаевым по коридору замка, — на допросах всячески чернят его, а в камерах стучат, протестуют…»

Мусаев почти наугад остановился возле дверей одного барака, а когда посветили, то оказалось, что это как раз тот самый, четвертый.

— Открывайте.

Калихан выбрал из связки ключ с биркой «4» и отворил дверь. Дохнуло на всех застоявшимся барачным запахом, и Мусаев, кажется, даже испугался, сказал:

— Странно, наши запахи… И, наверное, никогда не выветрятся из-за плохой вентиляции замка.

Барак осветили множеством фонарей, но свет здесь, как и в длинном коридоре, бледнел и исчезал куда-то без пользы.

Беглец отсчитал от двери какое-то количество плит, остановился и показал одну, в правом углу.

— Это здесь…

Четыре человека из команды принялись поднимать тщательно замаскированную, ничем не подозрительную плиту, подняли ее наконец и обнаружили дыру.

— Вот! — показал на свою работу Мусаев. — Кто желает спуститься?

Но ответа не услышал: Вали-баба и товарищи стояли растерянные, чувствуя свое поражение.

Один за другим подходили к яме, наклонялись и освещали ее фонарями, как будто исполняли полный таинства ритуал.

— Тогда разрешите? — Мусаев просунул в дыру ноги, и не успел Калихан остановить его, как беглец прыгнул и скрылся с головой в полумраке.

Сверху направили на него ружье, но беглеца это не смутило, он принялся объяснять, что к чему:

— Как видите, здесь подкоп идет вниз метра на два. Затем сворачивает направо, вроде буквы Г и идет под стеной… Подкоп рассчитан на человека средней упитанности, примерно такого, как вы, гражданин следователь. Кроме того, у беглеца должны быть крепкие легкие, иначе на десятом метре можно задохнуться от паров и потерять сознание…

— Ну, вылезайте! — приказал Вали-баба, чувствуя, что беглец овладел обстановкой, а они слушают растерянные, разинув рты и как бы признаваясь в своем полном бессилии.

Когда Мусаев вылез из ямы, Калихан все же проворчал:

— Не думайте, мы вас и тогда поймали бы.

— Возможно, — ответил беглец, — не спорю. Операцию вы провели отлично.