Завоеватель

– Черный цвет будет за откупные, – начал он, подняв черный шарик, – а чистая вода – за войну. – Он бросил прозрачный шарик в чашу. Тот со звоном упал на дно, медленно описа́л несколько кругов и остановился. – Это мой голос – воля моя и моих вассалов. Это мое обязательство – предоставить девяносто две тысячи подчиненных мне солдат, коней и военное снаряжение. Разобьем врага во имя Владыки мира и трона Дракона, императора Хуай-цзуна!

До этого мгновения Сун Вин фактически управлял залом. Едва стеклянный шарик остановился, вельможи поняли, что им следует ответить. Сун Вин почувствовал, что на лбу появились бусинки пота, и замер. Если люди увидят, как по лицу у него струится пот, то поймут, в каком он напряжении.

Глава древнейшего семейства сидел у самой платформы для дебатов. Господин Хун, дородный мужчина, в парадном наряде, казался еще шире. Он сидел, поджав ноги, левую руку положил на колени, а правой перебирал шарики. Те мерно позвякивали. Сун Вин ждал его решения и испугался, краем глаза заметив, что Цзин Фэнь поднялся и подошел к слуге с чашей. Господин Хун опасливо смотрел на молодого вельможу; шарики в его правой руке двигались, словно по собственной воле.

– Сегодня поворотный день в нашей истории, – начал Цзин Фэнь. – Мой брат Цзин Ань отдал жизнь за спасение нашей земли и нашей чести. Сюань, Сын Неба, погиб вместе с ним. Цзиньская императорская династия оборвалась. Речь идет о защите империи, и разве могу я предложить нечто меньшее, чем собственная жизнь? – Он оглядел собравшихся и кивнул, слово услышал их ответ. – Наш долг – выжечь репьи, заразившие наши поля. Мы с вассалами голосуем за войну.

Цзин Фэнь бросил в чашу еще один прозрачный шарик. Тот загремел, приковав внимание всех присутствующих. Цзин Фэнь поклонился Сун Вину. Старшему вельможе он не доверял и симпатии к нему не испытывал. Когда их взгляды встретились, в душе молодого человека вспыхнули новые подозрения. Однако на сей раз старший вельможа занял верную позицию. Цзин Фэнь отдал черный шарик слуге и вернулся на свое место. Тем временем поднялись еще два вельможи, бросили в чашу прозрачные шарики и двинулись обратно. За ними – еще трое. Сун Вин вздохнул с облегчением.

Тут со своего места поднялся господин Хун. Двигался он легко, демонстрируя силу и грацию. В отличие от большинства присутствующих в зале, он ежедневно упражнялся с мечом и луком.

Господин Хун поднял над чашей оба шарика.

– Императорского советника я здесь не вижу, – объявил он звучным низким голосом. – Я не слышал гонг, созывающий нас на это собрание, на этот совет.

От таких слов Сун Вина снова прошиб пот. Господин Хун был дальним родственником старого императора, то есть членом императорской семьи. Захочет использовать свое влияние – легко изменит исход собрания.

Господин Хун обвел зал взглядом.

– Мне глубоко ненавистна перспектива откупаться от врага, но так мы выиграем время, пока император Хуай-цзун готовит соответствующий приказ. Если совет изберет войну, я хотел бы командовать войском, но без императорского одобрения не могу рисковать своей семьей. Следовательно, я выбираю откупные.

Он бросил в чашу черный шарик, и Сун Вин едва удержался, чтобы не оскалиться. Господин Хун расписался в собственной слабости – заявил, что боится императорского гнева, но, если выберут войну, желает командовать войском. Возмутительно, но весьма характерно для этого собрания. Господин Хун напомнил присутствующим о последствиях императорского неодобрения, и результат не заставил себя ждать. Сун Вин внешне не отреагировал, когда еще четверо вельмож бросили в чашу черные шарики, хотя внутри у него все кипело.

Лампы замерцали темно-желтым светом, но в отсутствие императорских слуг долить масла было некому. Сун Вин стоял, выпрямив спину, а вельможи один за другим подходили к чаше. Большинство молчали, хотя первый воздержавшийся объяснил свое решение словами, по мнению Сун Вина, свидетельствующими лишь о трусости. Так или иначе, еще семеро воздержались от голосования, вернув шарики слугам.

Господин Хун добился своего – испугал слабых и предостерег сильных. Сун Вин чувствовал, как меняется настроение собравшихся: войне теперь предпочитали безопасные откупные. Он стиснул зубы; они скрипели всякий раз, когда в чашу падал черный шарик. Когда еще одиннадцать человек проголосовали за откупные, а семь – за войну, Сун Вин подумал о новом выступлении; но этим он еще сильнее нарушил бы традицию. Удача улыбнулась ему, а потом изменила. Он позволил себе свирепые взгляды на воздержавшихся, но за время, пока чаша заполнялась, не произнес ни слова. Вот упали еще два черных шарика, потом – два прозрачных. У Сун Вина появилась призрачная надежда. Потом один проголосовал за откупные, двое воздержались и побрели на свои места, пряча от Сун Вина глаза.

Когда представители тридцати трех семейств воспользовались своим правом голосования, чаша почти наполнилась. Сун Вин считал в уме, но за публичным подсчетом голосов наблюдал спокойно.