Завоевание твердыни

— Мой дом — твой дом, Эстер. Делай все, что захочешь. — Патрик откинулся на спинку стула. Скрестив длинные загорелые ноги, он наблюдал за Эстер. — Знаешь, у меня была просто бредовая идея — вскопать эту грядку за два дня, — сказал Патрик, смеясь над собой. — Мне и в голову не приходило, насколько трудно очистить ее от бурьяна.

Эстер облокотилась о стойку, ожидая, пока закипит чайник, и оглядела стройную, мускулистую фигуру хозяина дома с головы до ног.

— А ты не похож на преуспевающего юриста. По крайней мере, на мой взгляд.

— Почему?

— Слишком здоровый у тебя вид.

— В моей первой фирме сотрудники могли ходить в бассейн, спортивный зал, играть в сквош. Перейдя на другую работу, я каждое утро пробегал пару миль, — сообщил он ей. Затем усмехнулся: — С тех пор как я здесь, я поддерживаю себя в форме, работая час-другой в саду, перед тем как сесть за компьютер.

Эстер кивнула.

— Сад давно уже стоит без присмотра. Но ты обещал рассказать мне про миссис Латимер, — напомнила она. — Мы не можем начать работать, пока наш обед не уляжется в животе, так что рассказывай.

Патрик выпрямился и положил локти на стол.

— Ты не поверишь, но миссис Латимер приходится племянницей некой мисс Лайли Дикин. Лайли Дикин была самым близким человеком миссис Латимер до самой ее смерти.

— Правда?! — заинтересовалась Эстер. — А где сейчас эта Лайли Дикин?

— Жива и здорова. Она все еще в хорошей физической форме, и с головой у нее все в порядке. Живет в пансионате где-то в Эйвекоуте.

— Я знаю, где это, — обрадовалась Эстер. — Маленькие хорошенькие бунгало, соединенные селекторной связью с дежурным. Сколько лет этой тетушке Лайли?

— Почти что восемьдесят, но выглядит молодцом, если верить миссис Уилф. Старушка будет счастлива поговорить о миссис Латимер в любое время.

Они потрудились еще пару часов, потом Патрик сказал:

— На сегодня хватит. Вчера вечером ты плохо себя чувствовала. Я забыл об этом.

— Вот и хорошо. — Она состроила рожицу, затем окинула довольным взглядом расчищенный участок. — Ну что ж, Патрик Хэзерд, совсем другое дело.

— Благодаря твоей бесценной помощи. Вместе у нас здорово получается. — Он собрал ее инструменты в рюкзак. — Поднимайся и прими душ. А после, пока ужин будет разогреваться, устроимся в шезлонгах на воздухе. Жалко сидеть взаперти в такую прекрасную погоду.

— Еще бы. Я скоро.

Эстер взбежала наверх. Стоя под горячими струями, она намылилась каким-то травяным шампунем. После вытерла насухо волосы, расчесала их и завязала лентой. Завернувшись в полотенце, она прошла в спальню Патрика, надела розовую рубашку и джинсы. На ноги она надела легкие кожаные туфли типа мокасин. Намазала увлажняющим кремом разгоряченное лицо, накрасила губы, завернула рабочую одежду в специальный мешочек и спустилась к Патрику. Тот читал воскресные газеты, разложенные на кухонном столе.

— Твоя очередь, — бодро прозвучал ее голос.

— Быстро ты!

— Хотелось поскорее выйти на улицу — солнце такое яркое, — сказала Эстер. — Я заварю чай к твоему возвращению.

К тому времени, когда вернулся Патрик — в безупречно чистых брюках и кремового цвета поплиновой рубашке, — она вынесла газеты и поднос с чаем в сад и сидела в шезлонге, надев очки и читая книжное обозрение. Они выпили чай и доели остатки фруктового пирога, приготовленного миссис Уилф. Патрик увлекся статьей о нашумевшем крестовом походе королевского адвоката, Эстер погрузилась в чтение раздела о журналах. Через некоторое время Патрик встал и пошел в дом, чтобы разогреть ужин.

— Что за чудесный, восхитительный день, — сказал он с довольным видом и сел рядом с ней.

— Да, с погодой нам повезло, — согласилась Эстер. — Обычно, как только наступают выходные, сейчас же начинает лить дождь.

— Я не о погоде, — заметил Патрик, беря ее за руку.

Сердце Эстер забилось быстрее. Она старалась смотреть на деревья, все в яркой молодой зелени, какая бывает в начале лета, на кремовые и розовые пятна пионов.

— Когда тебе удастся привести сад в порядок, он будет просто райским уголком. Но разве тебе не нужно работать над книгой, вместо того чтобы рассиживаться в саду?

— Я взял себе за правило писать пять дней в неделю. Но если идет дождь, я работаю и в воскресенье. — Патрик вытянулся в шезлонге во весь рост, а его рука крепче сжала руку Эстер. — Но больше всего мне хотелось бы проводить все свои воскресенья вот так, рядом с тобой.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Эстер замерла. Каждое воскресенье? Она смотрела на руку Патрика. Ее вдруг охватило желание поцеловать белые полоски на загорелой руке, оставшиеся от царапин.

— Кажется, я лишил тебя дара речи, — сухо заметил он. — Не паникуй. Пока я имею в виду те воскресенья, когда ты будешь свободна.

Эстер повернула голову и встретилась с ним взглядом; его глаза глубокого зеленого оттенка соперничали с цветом листвы, трепещущей от легкого вечернего ветерка.

— Пока?

Патрик кивнул.

— Если я буду требовать слишком многого и слишком быстро, это отпугнет тебя.

— Почему ты так думаешь? — спросила она нарочито небрежным тоном.

Патрик тяжело вздохнул.