Не знаю, из-за ее ли слов, или мой разум вернулся ко мне, но я мгновенно разорвал наши лихорадочные объятия и опустил ее на пол. Вид обиды и замешательства на ее лице почти заставил меня снова напасть на нее. Но я не мог. Не мог. Я знал, что она хотела меня. Знал, что хотел трахнуть ее, но она все еще была девственницей, и я не воспользовался бы ею, независимо от того, насколько распаленными и возбужденными мы сейчас были.
Когда она потянулась ко мне, я попятился, стараясь изо всех сил держаться.
— Нет, мы не можем. Мне жаль, Сара.
— Почему? — один простой вопрос, но я не мог ей ответить.
Я нагнулся, поднял ее одежду и отдал ей, избегая ее взгляда. Я не мог его терпеть, так что вел себя как трус, вовсе избегая ее
Ее прерывистый вдох убил меня. Я знал, что всякие сумасшедшие мысли пронеслись у нее в голове, и я должен был положить им конец, но даже я не знал правильных слов, чтобы помочь успокоить ее уязвленное эго.
Когда она оделась, я схватил ее за руку, как любил это делать, и потащил ее как можно быстрее в сторону входной двери.
— Сейчас мне нужно уйти, но я позвоню тебе завтра. Убедись, что заперла дверь за мной, — наклонившись, я быстро поцеловал ее припухшие губы.
Прежде, чем она смогла ответить, я ушел, медленно закрыв дверь за собой.
~ 8 ~
Я мгновенно проснулась, садясь и оглядывая комнату. К счастью, я не видела этот сон уже почти пять лет. Странно, что он вдруг вновь начал мне сниться.
Прямо сейчас мне необходим душ. Ночная рубашка прилипла ко мне, напоминая, что вне зависимости от того, сколько прошло времени, я никогда не смогу полностью забыть случившееся.
По пути в ванную я услышала звук телевизора, доносящийся из гостиной. Я понятия не имела, который час, но знала, что было довольно поздно. Обычно, когда Алекса возвращалась домой, то сразу же шла спать, поэтому было немного странным, что она до сих пор не спит.
Когда я продолжила идти по коридору, она уловила мое движение краем глаза, вздрогнув от неожиданности.
— Иисус, Сара, ты напугала меня до смерти! — завопила она, словно увидела призрак.
— Прости.
— Ты в порядке? — чем больше она смотрела на растрепанную меня, тем беспокойнее становилась.
— Да, просто приснился кошмар.
— Кошмар? — Алекса знала все о том, что случилось со мной, но никогда не осуждала и не жалела. Она просто была моим другом, самым лучшим другом, который всегда защищал меня, когда дело доходило до пристающих или просто слоняющихся поблизости парней. Хотя забавно, что Алек не вызвал у нее подобную реакцию.
— Да, но я не настроена говорить об этом. Единственное, что я хочу сделать — это принять душ и лечь спать, — я улыбнулась, но улыбка не коснулась моих глаз.
В тот момент, когда горячая вода потекла по моему телу, я вспомнила то время, когда была вынуждена говорить об этом происшествии. Примерно год после того, как это произошло, я встречалась с терапевтом, но эти встречи только заставляли меня переживать все заново. Я осознавала необходимость обсудить случившееся, но спустя некоторое время я просто устала. Устала вспоминать и ворошить прошлое. Так что я перестала с ней встречаться задолго до того, как переехала в Сиэтл.
Измученная мыслями, я вытерлась и пошла в кровать, где свернулась под одеялом и забылась беспокойным сном.
Клянусь, я проспала не больше нескольких часов, когда мой телефон разбудил меня. Я услышала песню группы Mumford and Sons, которая была установлена на звонок.
Алек.